Банды Чикаго - Осбери Герберт

Криминалисты, которые допрашивали Криса Мерри, когда тот оказался за решеткой, описали его как «самый отборный цветок на поле преступности». Но «это, – писала чикагская «Трибюн», – был сарказм. Мерри был одним из самых ужасных преступников, когда-либо проживавших в Чикаго». Список преступлений, совершенных Мерри, был превзойден многими, но сомнительно, чтобы в Кровавой Максвелл или любом другом районе города жил более свирепый и мощный боец. У него были все данные – и темперамент и телосложение, – для этого популярного занятия; немногие обладали достаточным мужеством, чтобы выдержать натиск такого здоровяка с длинными руками, огромными кулаками и большим круглым лицом с маленьким носом и поросячьими глазками. Обычно Мерри был мрачен и угрюм, его посещали страшные припадки гнева по малейшему поводу, а то и безо всякого повода. В таких случаях, – как писала «Трибюн», – он становился сорвавшимся с привязи демоном и вел себя скорее как безумный зверь, чем как человек». Он рычал и ворчал, он дрался зубами, кулаками, ногами и любым оружием, которое только попадалось под руку, и всегда уродовал каждого, кто осмеливался встать у него на пути. Полиция, как правило, его не трогала, но, когда его уже никак нельзя было не арестовать, на это задание высылали отряд из шести – восьми человек.

Официально Мерри был розничным торговцем, но фургон, который он водил по Кровавой Максвелл, был не более чем контейнером для складирования краденого и средством для бегства. Банда Генри-стрит, воодушевленная своими успехами и страхом, который она вызвала в окрестностях, стала самой удачливой преступной группировкой района; Мерри и его люди часто проходили по улицам Максвелл и Холстед средь бела дня, открыто хватая все, что им понравится, из магазинов и с выносных прилавков, и бросали добычу в фургон торговца. Больше всего почему-то банду привлекал «шелк» – под этим словом подразумевалось все, что можно было найти в портновской лавке, – пуговицы, нитки, лоскуты, отделочные материалы, даже швейные машины и утюги. Мерри также приписывают внедрение, по крайней мере на Максвелл-стрит, способа грабить, известного под названием «с ноги», каким позже с таким успехом пользовался Джон Диллинджер и многие другие известные преступники. Фургон Мерри с полдюжиной гангстеров подъезжал к предварительно выбранному магазину, один человек оставался в фургоне с вожжами в руках, двое – на тротуаре с револьверами, отпугивая прохожих и высматривая полицию, а Мерри выбивал ногой дверь магазина, откуда вслед за этим быстро вытаскивалось все, что попадалось под руку. После этого грабители скрывались от преследования в фургоне, точно так же, как позже это делал Диллинджер в автомобиле.

Типичным порождением Кровавой Максвелл был Бафф Хиггинс. Ни единого дня в своей жизни он не работал, а жил только на средства, которые добывались кражами и грабежами, а все свободное от этих занятий время проводил в салунах и борделях. Он жил чуть раньше, чем Мерри, и никогда не имел такой репутации бойца, как Крис-троглодит, но полиция в свое время считала его самым опасным преступником района. Среди старожилов Максвелл-стрит до сих пор бытуют легенды о его деяниях, но несколько хорошо знавших его человек в 1906 году заявили журналисту из «Трибюн», что «в душе он был сущим трусом и преуспел на поприще негодяя только благодаря своей готовности применить револьвер, когда дела шли плохо». Он всегда носил с собой два ствола и стрелял превосходно.

Хиггинс родился в Ирландии в 1871 году; в Соединенные Штаты его привезли родители, когда ему было два года. В 1874 году семья его переехала в Чикаго и поселилась на Джонсон-стрит, в районе Максвелл. Бафф несколько лет ходил в школу Уолш и в начале 80-х годов XIX века стал одним из вожаков «ирландцев» и водил этих малолетних головорезов в походы против «цыган». В возрасте тринадцати лет он бросил школу и сколотил банду мальчишек, которые били стекла, грабили лотки с фруктами, забрасывали камнями уличных торговцев и доставали коммерсантов. К пятнадцати годам Бафф Хиггинс был уже законченным вором и завсегдатаем салунов и борделей, а к восемнадцати стал признанным вожаком банды Джонсон-стрит. Королем гангстеров Джонсон-стрит пробыл около пяти лет, совершив бесчисленное количество ограблений, убив, как минимум, двоих и ранив еще с полдюжины человек, в том числе двух или трех полицейских. Его часто арестовывали, но торговцы и прочие его жертвы отказывались свидетельствовать против него из страха мести со стороны его товарищей по банде. Так что серьезных проблем у него не возникало вплоть до утра 3 сентября 1893 года, когда он вломился в дом Питера Маккуи на Джонсон-стрит, 153. С ним были Кровавый Гери и Джонни Мортелл, «выдающаяся личность», приговоренная в 1880 году к пожизненному заключению за убийство полицейского, но помилованная два года спустя Государственной комиссией по помилованиям.