Я научилась просто, мудро жить - Ахматова Анна Андреевна

Смерть Блока не только ошеломила Ахматову, она словно бы стерла с лица поэта случайные черты.

* * *

• Не чудо ли, что знали мы его,
• Был скуп на похвалы, но чужд хулы и гнева,
• И Пресвятая охраняла Дева
• Прекрасного Поэта своего.

16 августа 1921 Петербург

А. А. Блок. 1900-е годы. Рисунок неизвестного художника.

Обратите внимание на дату стихотворения: 16 августа – это девятины: Александр Блок умер 7 августа 1921 года. Может быть, это и простое совпадение, но случилось именно так, как он – ей предсказал: «И тень моя пройдет перед тобою /В девятый день и в день сороковой – /Неузнанной, красивой…»

Стихотворение «Он прав – опять фонарь, аптека…» – первая часть посвященного Блоку триптиха, «Пора забыть верблюжий этот гам…» – вторая; «И в памяти черной пошарив, найдешь…» – третья.

* * *

• Пора забыть верблюжий этот гам
• И белый дом на улице Жуковской.
• Пора, пора к березам и грибам,
• К широкой осени московской.
• Там всё теперь сияет, всё в росе,
• И небо забирается высоко, —
• И помнит Рогачевское шоссе^[16]
• Разбойный посвист молодого Блока…

(1944—1950)

* * *

• И в памяти черной пошарив, найдешь
• До самого локтя перчатки,
• И ночь Петербурга. И в сумраке лож
• Тот запах и душный и сладкий.
• И ветер с залива. А там, между строк,
• Минуя и ахи и охи,
• Тебе улыбнется презрительно Блок —
• Трагический тенор эпохи.

1960

Заключительной главой ахматовской «Блокианы» стал портрет человека-эпохи в окончательной редакции «Поэмы без героя» (1962):

• На стене его твердый профиль.
• Гавриил или Мефистофель
• Твой, красавица, паладин?
• Демон сам с улыбкой Тамары,
• Но такие таятся чары
• В этом страшном дымном лице:
• Плоть, почти что ставшая духом,
• И античный локон над ухом —
• Все – таинственно в пришлеце.

Анна Ахматова. 1915 г.

Анна Ахматова. Худ. Д. Бушен. 1914 г.

ГОСТЬ

• Всё как раньше: в окна столовой
• Бьется мелкий метельный снег,
• И сама я не стала новой,
• А ко мне приходил человек.

• Я спросила: «Чего же ты хочешь?»
• Он сказал: «Быть с тобой в аду».
• Я смеялась: «Ах, напророчишь
• Нам обоим, пожалуй, беду».

• Но, поднявши руку сухую,
• Он слегка потрогал цветы:
• «Расскажи, как тебя целуют,
• Расскажи, как целуешь ты».

• И глаза, глядевшие тускло,
• Не сводил с моего кольца.
• Ни один не двинулся мускул
• Просветленно-злого лица.

• О, я знаю, его отрада —
• Напряженно и страстно знать,
• Что ему ничего не надо,
• Что мне не в чем ему отказать.

1 января 1914

* * *

• После ветра и мороза было
• Любо мне погреться у огня.
• Там за сердцем я не уследила,
• И его украли у меня.

• Новогодний праздник длится пышно,
• Влажны стебли новогодних роз,
• А в груди моей уже не слышно
• Трепетания стрекоз.

• Ах! не трудно угадать мне вора,
• Я его узнала по глазам.
• Только страшно так, что скоро, скоро
• Он вернет свою добычу сам.

Январь 1914

* * *

• Смеркается, и в небе темно-синем,
• Где так недавно храм Ерусалимский
• Таинственным сиял великолепьем,
• Лишь две звезды над путаницей веток,
• И снег летит откуда-то не сверху,
• А словно подымается с земли,
• Ленивый, ласковый и осторожный.
• Мне странною в тот день была прогулка.
• Когда я вышла, ослепил меня
• Прозрачный отблеск на вещах и лицах,
• Как будто всюду лепестки лежали
• Тех желто-розовых некрупных роз,
• Название которых я забыла.
• Безветренный, сухой, морозный воздух
• Так каждый звук лелеял и хранил,
• Что мнилось мне: молчанья не бывает.
• И на мосту, сквозь ржавую решетку
• Просовывая руки в рукавичках,
• Кормили дети пестрых жадных уток,
• Что кувыркались в проруби чернильной.
• И я подумала: не может быть,
• Чтоб я когда-нибудь забыла это.
• И если трудный путь мне предстоит,
• Вот легкий груз, который мне под силу
• С собою взять, чтоб в старости, в болезни,
• Быть может, в нищете – припоминать
• Закат неистовый, и полноту
• Душевных сил, и прелесть милой жизни.

1914-1916 – <Июнь> 1940