Двадцать лет спустя - Дюма Александр

Утро. Часы бьют одиннадцать. Благочестивые сестры только что отслужили мессу за успех оружия Карла I. Из церкви вышли женщина и молодая девушка, обе одетые в черное, одна – как вдова, другая – как сирота, и направились в свою келью. Войдя туда, женщина преклонила колени на деревянную крашеную скамеечку перед распятием, а молодая девушка стала поодаль, опершись на стул, и заплакала.

Женщина, видно, была когда-то хороша собой, но слезы преждевременно ее состарили. Молодая девушка была прелестна, и слезы делали ее еще прекраснее. Женщине можно было дать лет сорок, а молодой девушке не более четырнадцати.

– Господи, – молилась женщина, – спаси моего мужа, спаси моего сына и возьми мою печальную и жалкую жизнь.

– Боже мой, – прошептала молодая девушка, – спаси мою мать.

– Ваша мать ничего не может для вас сделать в этом мире, Генриетта, – сказала, обратясь к ней, молившаяся женщина. – У вашей матери нет более ни трона, ни мужа, ни сына, ни средств, ни друзей. Ваша мать, бедное дитя мое, покинута всеми.

С этими словами женщина упала в объятия быстро подбежавшей дочери и сама разразилась рыданиями.

– Матушка, будьте тверды! – успокаивала ее девушка.

– Ах, королям приходится тяжело в эту годину, – произнесла мать, опустив голову на плечо своей дочери. – И никому нет до нас дела в этой стране, каждый думает только о своих делах. Пока ваш брат был здесь, он еще поддерживал меня, но он уехал и не может даже подать вести о себе ни мне, ни отцу. Я заложила последние драгоценности, продала все свои вещи и ваши платья, чтобы заплатить жалованье слугам, которые иначе отказывались сопровождать его. Теперь мы вынуждены жить за счет монахинь. Мы нищие, о которых заботится бог.

– Но почему вы не обратитесь к вашей сестре, королеве? – спросила молодая девушка.

– Увы, моя сестра-королева более не королева. Ее именем правит другой. Когда-нибудь вы поймете это.

– Тогда обратитесь к вашему племяннику, королю. Хотите, я поговорю с ним? Вы ведь знаете, как он меня любит, матушка.

– Увы, мой племянник пока только называется королем, и, как вы знаете, – Ла Порт много раз говорил нам это, – он сам терпит лишения во всем.

– Тогда обратимся к богу, – сказала молодая девушка, опускаясь на колени возле матери.

Эти две молящиеся рядом женщины были дочь и внучка Генриха IV, жена и дочь Карла I Английского.

Они уже кончали свою молитву, когда в дверь кельи тихонько постучала монахиня.

– Войдите, сестра, – сказала старшая из женщин, вставая с колен и отирая слезы.

Монахиня осторожно приотворила дверь.

– Ваше величество благоволит простить меня, если я помешала ее молитве, – сказала она, – в приемной ждет иностранец; он прибыл из Англии и просит разрешения вручить письмо вашему величеству.

– Письмо? Может быть, от короля! Известия о вашем отце, без сомнения! Слышите, Генриетта?

– Да, матушка, слышу и надеюсь.

– Кто же этот господин?

– Дворянин лет сорока или пятидесяти.

– Как его зовут? Он сказал свое имя?

– Лорд Винтер.

– Лорд Винтер! – воскликнула королева. – Друг моего мужа! Впустите его, впустите.

Королева бросилась навстречу посланному и с жаром схватила его за руку.

Лорд Винтер, войдя в келью, преклонил колено и вручил королеве письмо, вложенное в золотой футляр.

– Ах милорд! – воскликнула королева. – Вы приносите нам три вещи, которых мы давно уже не видали: золото, преданность друга и письмо от короля, нашего супруга и повелителя.

Лорд Винтер в ответ только поклонился; волнение не давало ему произнести ни слова.

– Милорд, – сказала королева, указывая на письмо, – вы понимаете, что я спешу узнать содержание этого письма.

– Я удаляюсь, ваше величество, – отвечал лорд Винтер.

– Нет, останьтесь, – сказала королева, – мы прочтем письмо при вас. Разве вы не понимаете, что мне надо о многом вас расспросить?

Лорд Винтер отошел в сторону и молча стал там. Между тем мать и дочь удалились в амбразуру окна и, обнявшись, начали жадно читать следующее письмо: