Пером и шпагой - Пикуль Валентин

– России вы не нужны, – отвечал Головкин на все предложения Тотлебена перейти на российскую службу.

Тотлебен оказался прилипчив – из русского посольства он просто не вылезал. Он говорил, что богат. Показал счета из банков: да, богат! Узнав, что Россия снаряжает отдельный корпус для рейда в земли Саксонии, он говорил, что берет на себя поставку 10 тысяч человек и четырех тысяч лошадей. За это ему нужны: чин генерал-майора и… полная самостоятельность в боевых действиях. Лентяю Головкину он так надоел со своими проектами, что тот наконец сказал (лишь бы отвязаться от Тотлебена):

– Рекомендаций вам не дам. Проект ваш отсылаю в Петербург, и вы езжайте следом за проектом…

Прибыв в столицу России, граф угодил под личное покровительство Фермора, который стал усиленно выдвигать Тотлебена по службе. Наконец этот проходимец своего добился: получил отдельный корпус. С упорством неустанным Тотлебен стремился к самоуправству. И во власти был своеволен. Жесток в наказаниях солдат. Груб и невыносим с офицерами. Никаких рапортов о своих действиях не присылал. Часто даже не знали, где его корпус находится. Русского языка не ведал. И – грабил, грабил, грабил… Скоро за границу, морем в Любек и по Эльбе, поплыли таинственные лодки с ящиками. Счета Тотлебена в банках Европы росли. Вот когда началась для него роскошная жизнь!..

Но Тотлебен не знал, что с самого начала, едва переступив порог кабинета Головкина, он уже не принадлежал самому себе. Его безжалостно схватила и властно держала за глотку тайная разведка короля Фридриха.

– Это просто замечательно, – сказал король, нервно потирая руки, – что Тотлебен такой грязный, подлый и поганый… Нам повезло: с ним не придется долго возиться!

Внимательно выслушал король доклады секретной службы.

– Имение Шольп и мызу Луппо в Померании, а также гершафт Милич в Нижней Саксонии, – велел король, – немедленно секвестировать в мою пользу. Банковские счета Тотлебена арестовать, чтобы для начала он поизвивался в корчах жадности.

Ему доложили, что сын Тотлебена, мальчик тринадцати лет, состоит ныне в кадетах берлинского корпуса.

– Отлично, – рассудил король. – Этого сопляка заверните в мундир рядового солдата, дайте хорошего пинка под зад, чтобы не ревел, и отправьте на войну. Тотлебен немедленно должен узнать и об этом… Кто в Пруссии его доверенное лицо?

– Еврей Гиршель, служащий имений Тотлебена.

– Пусть Гиршель срочно сообщит Тотлебену в Россию о несчастиях, посыпавшихся на его голову… Сковородка должна быть постоянно на огне, чтобы Тотлебен жарился и пекся!

Из Бреславля король вызвал Исаака Саббатку – своего давнего и опытного шпиона, которому всегда доверял.

– Здравствуй, мой старый приятель, – приветствовал его Фридрих. – Как здоровье твоей жены? Веселы ли детишки?

Саббатка с чувством поцеловал жилистую длань короля.

– Вы так добры, ваше величество… – прослезился старый еврей.

– Будет тебе плакать… Садись, старина. Потолкуем…

Саббатка, под видом торговца яйцами, с корзиной под локтем, проделал весь путь пешком. Кордоны для маркитантов, как и для проституток, тогда не существовали… Тотлебен при свидании с Саббаткой сразу понял, что только король спасет его, вернет ему имения, избавит сына от смерти в бою, – для этого надо быть благоразумным.

– Я, – сказал ему Саббатка, – буду вашим почтальоном. Верьте: письма ваши не пропадут. Их адрес – в руки короля! Подписывать же свои письма к королю вы должны только так…

И он показал Тотлебену клочок бумажки с цифрами: 1 2 8 4.

– Что мне сообщить королю, помимо слов благодарности?

– Он шлет вам в подарок вот это святое яичко…

Саббатка удалился, оставив на столе генерала яйцо. Оно было легким. Сбоку его отверстие залеплено воском. Тотлебен раздавил скорлупу в кулаке. Внутри была записка – полный перечень вопросов об армии Российской империи…

Скоро Фридрих получил первое, очень важное донесение о военных планах русской армии. Тотлебен подписывался так:

«…верный раб, хотя и весьма болен горячкою, однако не престанет до последнего своего издыхания принципалу служить и оказывать до гроба, что вам наивернейший – 1284».

* * *

Мария Терезия решила наградить своего главнокомандующего Дауна медалью, на которой были отчеканены слова: «Gunctando vincere perge» («Продолжай побеждать медлительностью»). Вот уж кто действительно умел не рисковать, так это австрийцы! Фридрих иногда весь в поту гонялся за этим Дауном, как гончая за зайцем, а тот стрелял по кустам такими сложными фортелями, что никак было не взять его на мушку.