Алое и зеленое - Мердок Айрис

Он добежал до угла Маунтджой-стрит и свернул в узкий, немощеный, посыпанный золой проулок, пахнущий кошками и помойками. Сюда выходили задние дворы. Сзади дома выглядели совсем по-другому, бесформенные, изуродованные всякими пристройками. Во дворах, отгороженных заросшими глиняными стенами, было тесно от сараев и прачечных, на высоко натянутых веревках моталось белье. Пока Кристофер соображал, который дом ему нужен, из-за его плеча появилась Франсис, сказала: «Вот сюда», — и стала толкать калитку во двор. Калитка была заперта.

— Подожди здесь, слышишь? — сказал Кристофер. — Я узнаю, что случилось, а может, ничего и не случилось.

Стена была невысокая. Он подтащил пустой мусорный ящик и влез на него. Верх стены осыпался под его коленом, и он соскочил на другую сторону. Но не успел он сделать и шагу к дому, как увидел тень Франсис: она пыталась подтянуться на стену. Она занесла ногу, перегнулась и упала в его объятия, увлекая за собой целый град щебня и комьев глины.

— Очень прошу тебя, Франсис, подожди здесь, я тебя тогда позову.

Но ее глаза, огромные, помутневшие от страха, смотрели мимо него, и ему пришлось сдвинуться с места. Они вместе подошли к окну.

Солнце светило прямо в кухню. Теперь Кристоферу было по-настоящему страшно. Он сам не знал, что ожидал увидеть, но из-за Франсис ждал чего-то ужасного. Исчезновение ноги в сочетании с гробовой тишиной в доме создавало атмосферу и катастрофы, и тайны. То, что он увидел, было менее катастрофично, чем он опасался, но, пожалуй, еще более таинственно. Два человека сидели в кухне на полу, напротив окна, прислонившись к стене. Они казались нереальными, слишком большими, как гигантские куклы. Лица их были так странны, что Кристофер не сразу узнал в них Эндрю и Кэтела и не сразу убедился, что оба живы. Необычным было их выражение, вернее, что-то, наложившее отпечаток на весь их облик. Эндрю, как всегда, в военной форме, снял с одного плеча френч и отпустил галстук. Он сидел весь обмякший, раскинув ноги, и рассеянно поглаживал усы. Кэтел, у которого на шее болталось много чего-то белого, похожего на бинты, сидел ссутулившись, отвернувшись от Эндрю, подтянув колени к подбородку и прижавшись щекой к стене. Обе головы чуть шевельнулись, когда фигуры Кристофера и Франсис заслонили окно, и Кристофера пронизал ужас, когда он увидел на обоих лицах выражение предельной усталости и безразличия. Сама собой напрашивалась мысль о наркотиках, о сумасшествии. Сидят безучастно на полу, один — скорчившись, другой — разбросав ноги, ни дать ни взять двое больных, оставленных без присмотра в лечебнице для умалишенных.

Франсис дергала ручку кухонной двери, раму окна.

— Помоги мне, кажется, на задвижку не заперто.

Кристофер крепко взялся за раму, и она немного подалась вверх. Франсис быстро просунула в щель пальцы, потом всю руку и дотянулась до засова на двери. Они вошли в кухню.

Кэтел уже опять привалился щекой к стене и вытирал бинтами лицо. Видно, он перед тем плакал. Он скользнул по вошедшим глазами, но позы не изменил. Эндрю глянул на них испуганно и враждебно, но как будто сразу же упустил их из поля зрения. Лицо его опять стало безучастным. Словно на мгновение были прерваны какие-то глубочайшие раздумья.

— Что с тобой? Что случилось? — громко спросил Кристофер. — Ты болен? Он склонился над Эндрю.

— Вон, смотри, — раздался за его спиной голос Франсис.

Взглянув, куда указывал ее палец, он увидел, что Эндрю и Кэтел скованы вместе наручниками.

Кристофер отскочил, словно невзначай коснулся металлической руки. Эти неживые, припертые к стене фигуры, а теперь еще наручники — было в этом что-то от механики, от паноптикума. Франсис сперва смотрела разинув рот, как завороженная, потом отошла к окну.

— Эндрю, Эндрю, — сказал Кристофер, — как это случилось? Кто это сделал? Ты ранен? Ты долго здесь пробыл?

После короткой паузы Эндрю заговорил медленно и размеренно:

— Я пробыл здесь несколько часов. Наверно, два или три. Нет, я не ранен. — Он поднял ту руку, что была скована с рукой Кэтела, и, слегка хмурясь, посмотрел на часы. Было без семи минут двенадцать. Глаза его расширились, снова стали пустыми, и он уставился в угол кухни. Франсис он словно и не заметил.

— Почему ты сидишь на полу?

— Да понимаете, еще пять минут назад Кэтел был привязан к плите.

— Что?! Кто его привязал? И кто надел на вас наручники?