Альковные секреты шеф-поваров - Уэлш Ирвин

— Ни фига себе…

— Короче, парни видят, такое дело: сидит комар, от крови разбух, лететь не может. Ну, они вышибалы, им не привыкать. Под крылья его — и на выход.

— Трейнор, что ты гонишь!— Я не могу сдержать смеха. Этот тип ничего всерьез не принимает.

— А чё, это гипербола! Художественное преувеличение, чтоб ты представил размеры гребаного комара. Короче, мужика отвезли в больницу, и там он скончался, не приходя в сознание. Бедняга Роб! Прикинь, позор: пал от укуса комара!

— Э, могло быть и позорнее,— говорю я, заразившись его пофигизмом.— Мог бы пасть…— и мы заканчиваем в унисон: — От руки вражеского фаната!

Мне немного стыдно… но малышу такой разговор понравился бы, я уверен.

— Ты на похороны приедешь?— спрашивает Гэри.— Они на следующей неделе.

Такого испытания мой сухой закон, пожалуй, не выдержит. К тому же я еще не закончил с Грегом Томлином, не выяснил толком, отец он мне или нет.

— Посмотрим. Билетов может не быть… Ты там организуй от меня венок, если что.

— Да, конечно, не дергайся! Мотаться через океан… Малыш не хотел бы, чтоб ты себе каникулы портил.

— Ну ладно…— На карточке заканчивается время; я не знаю, что сказать.— Удачи, братан!

32. Вытащили

Лезвия золотистого света лезут сквозь жалюзи на окнах спальни. На ум приходит легендарный «Оазис». Как там у них поется?

Не забывай, что погода может

Убить или оживить…

Я копаюсь в дисках Дороти — ищу что-нибудь с шотландским ароматом. Ностальгия, наверное. Увы, даже в помине нет таких вещей, как «Праймал скрим», «Апельсиновый сок», «Ацтекская камера», «Нектарин №9», «Бета бэнд», «Франц Фердинанд», «Проклэймерз», «Бэй сити роллерз». Единственное, что удается найти,— это диск с клетчатым шотландским орнаментом на конверте. Внутри обнаруживается альбом «Отложи на черный день» некоего Джорджа Макдональда, местной звезды кантри, по прозвищу, соответственно, Джордж Кантри. Я выбираю одноименный гвоздь альбома. Припев ничего, заводной.

Если деньги заведутся, не спускай на дребедень —

Пожалеешь!

Отложи на черный день.

Затем идет композиция «Бутылка виски за те же деньги», а следом весьма душевная переработка «Тэксмэна» Джорджа Харрисона. Из ванной выходит Дороти в зеленом халате, с полотенцем на голове. Замечает коробочку от диска у меня в руках.

— Что, нашел Джорджа Кантри? Это я в Техасе купила. Он тоже из Шотландии.

— А кто он такой?

— Недавно из тюрьмы вышел. Посадили за неуплату налогов или что-то в этом духе.— Она ожесточенно орудует пилочкой для ногтей, поясняя: — Ломаются, сволочи. О клавиатуру, наверное.

Сегодня Дороти работает. А я встречаюсь с Грегом. Обедаем в Норд-Бич.

Я не спеша собираюсь и прихожу в кафе. Яркое освещение, стены отделаны сосновыми панелями и хромом. Народу битком: молодые менеджеры и студенты с ноутбуками. Скрючились и строчат как заведенные. Не кафе, а офис какой-то. И эти твари еще будут говорить, гордо надув щеки: работаю дома! Хренушки там, дома! Сидят у всех на виду, обложившись бумагами — в кофейнях, на улице, в поездах,— и гавкают в свои мобильники. Только и слышно: заказы, продажи, поставки, квартальные бюджеты… Скоро вообще сотрется грань между работой и отдыхом. Каждая забегаловка будет оснащена компьютерами, телекамерами, всей этой байдой, чтобы офисный спрут всегда и везде мог тебя достать.

Гардероб Грега гармонирует с золотистым салонным загаром. Он заказывает минералку «Сан-Пелегрино». Я следую его примеру — и признаюсь:

— Голова кругом идет. Слишком много новой информации.

— Хочешь об этом поговорить?— спрашивает он с чисто гомиковским участием.

Я сижу и думаю, что никогда раньше не общался с голубыми (хотя задница Кибби, пожалуй, могла бы меня поправить) и понятия не имею, что у них на уме. И вот теперь может так сложиться, что мой отец — гомик. Почему я их в детстве не замечал? Были же вокруг парни со странной манерой речи, державшиеся особняком, а потом куда-то испарившиеся. Наверное, рванули при первой возможности в более либеральные края. Оно и понятно, Лит — не самое подходящее место для альтернативно ориентированных.

— Странно, что вы голубой…

— Хм… нисколько. Это мне странно, что ты гетеросексуал.

Вишь, какой нахальный педрила! Ну ладно, сейчас речь о другом.

— Да нет, я к тому, что в книге вы пишете в основном про женщин — герой-любовник, все дела. А сами десять лет прожили с каким-то Паулем.