Тяжело в учении, легко в бою - Уэлш Ирвин

Фаворит турнира – этот самый Максвелл. С ним из Корсторфина приехало немало фанатов. Они одеты в малиновые футболки команды «Хартс», на спине белыми буквами написано: «Максвелл – первый номер». Тем не менее есть и парни из Файфа – приехали завсегдатаи «Гота», вижу отца Джейсона с друзьями. Один из них -тот самый бомж-священник; похоже, он взялся за ум. Замечаю, что Кинг-старший разглядывает уверенного и развязно ведущего себя Максвелла, а потом говорит сыну:

– Старого рэппера не обманешь: он тебя боится.

Джейсон не отвечает, только зубы стиснул.

Народ в зале под основательным градусом. Пьют все, особенно, чувствуется, налегает контингент из Файфа. Отвратный священник отпускает что-то неразборчивое в мою сторону, и я готова уже поменять мнение о нем. Ну да ладно, от него хотя бы не несет, как раньше. Бедняга Джейсон на нервах.

– Готов? – спрашиваю.

– Бля, не хотел бы я подвести своих болельщиков, – говорит и протягивает мне трясущиеся руки.

– Да ладно, Джей, просто не облажайся, – прошу я.

Сухо кивнув, он отправляется к столу.

Игра идет напряженно, но заметно, что Максвелл проводит гораздо больше времени в тренировках, и Джейсону непросто сдерживать натиск. Он напряжен, челюсти сжаты, время от времени слышится сердитое «бля!». Он ругается в основном на себя, а не на противника, да и вообще ругается чуть слышно, но, вижу, судья бросает недовольные взгляды. Тут Максвелл открывает счет, и в лагере Файфа повисает мрачнейшее настроение, а жирные очкарики в малиновых футболках веселятся, как малые дети.

Внезапно Джейсону присуждается пенальти, которое Максвелл пытается энергично оспорить. Джей забивает, и мы ликуем, начинаем даже скандировать «Блю Бразил! Блю Бразил! Блю Бразил!». Распорядители матча тут же требуют, чтобы безобразие прекратили. Я вдруг впервые в жизни осознаю, что я с этими людьми из одного города, что я – часть большой семьи. Хотя радоваться тут нечему. Скорее, это самое печальное, что могло со мной случиться: я делю радость с ватагой неудачников, навечно застрявших в детстве; мы вместе отрываемся на чемпионате по настольному футболу. Но знаете, что самое жуткое? Мне это нравится!

– Все равно Максвелл его лупит, как младенца, – шепчет мне на ухо Колин Уотсон, которого все зовут Сосед. Но Джейсон, блестящий вратарь, несколько раз отражает сложнейшие атаки, несмотря на то, что Максвелл поливает его ворота как из пулемета. Они сражаются в дополнительное время, однако счет остается равным. В конце концов, назначают серию пенальти.

Сначала я думала, что мне показалось, но потом сомнения растаяли: Максвелл пялился на мои сиськи и до игры, и во время. Да и чего ожидать – здесь нет других женщин. Окрыленная внезапной идеей, снимаю джемпер. Под ним – безрукавка и «Вандербра» – лифчик, подчеркивающий все прелести.

Я за спиной у Джейсона, он готовится отразить пенальти Максвелла, а тот стреляет глазами то на меня, то на ворота, то снова на меня. Смотрю ему прямо в глаза и медленно провожу кончиком влажного языка по губе. Удар! Джейсон отбивает. Стараюсь не высовываться, и Джей реализует пенальти. Бурная радость в лагере Файфа на другом конце стола. Бедняга из Корсторфина чуть не в слезах, все это кажется ему жутко несправедливым.

– Да разве можно по пенальти присуждать победу в таком важном турнире! – заблеял он. – Это бред!

Он забивает следующий, но счастье длится недолго – Джейсон снова реализует пенальти и вновь ведет, оставаясь на очко впереди. У Максвелла опускаются руки, и судье приходится настойчиво подталкивать его к следующему, третьему удару. Он молотит изо всей силы, мяч отлетает точнехонько от вратаря Джейсона и катится обратно через весь стол. После криков ра-дости повисает гробовая тишина, а потом всеобщий рев – Джейсон забивает классным финтом, и счет становится три-один. Болельщики Кауденбита выкрикивают что-то о легкой победе, и их удается утихомирить только угрозами дисквалификации. Мы все замолкаем.

Максвелл сломлен, судья уговаривает его бить четвертый. Ему необходимо реализовать два оставшихся, ну и молиться, чтобы Джейсон промазал. Тогда назначат дополнительные пенальти. Максвелл забивает, и присугствие духа, похоже, возвращается к нему – парень смотрит с вызовом. Все теперь зависит от Джейсона. Вся игра. Наш лагерь охватывает уныние, когда он лупит «в молоко».

Теперь Максвелл подходит к столу. Выглядываю из-за Джейсонова плеча, ловлю глаза Максвелла. Тот старается не смотреть на меня. В момент удара моя грудь выскакивает. Одна надежда, что судья ничего не заметит. Пока закрываю декольте, мяч летит бог знает куда, болельщики Файфа радостно орут: «Блю Бразил!», и Джейсон проходит в финал кубка Шотландии.