Преступление - Уэлш Ирвин

Чет Льюис рассказывает, как он и его жена Памела — она умерла два года назад — переехали во Флориду с Лонг-Айленда. Им всегда нравились морские прогулки, вот они и купили участок земли, построили дом. Правда, дом немного пострадал от Чарли, добавляет Чет. Леннокс, который в это время думает о кокаине, уже готов подтвердить: дескать, от Чарли многие пострадали, но вовремя спохватывается — Чет ведь имеет в виду

ураган.

Теперь Леннокс понимает: жизнерадостный и с виду крепкий Чет так и не свыкся со смертью жены. У него в душе пустота, выдаваемая невыразимой тоской, навечно поселившейся под веками.

Особняки с причалами и садами вскоре оказываются вытеснены мангровыми зарослями, заросли постепенно густеют,  уже скользит по мангровому болоту. Чет объясняет, что мангровые деревья живут за счет пресной воды. Добывают ее во время дождей, не разбрасываются росой, проникают корнями в подземные источники. Леннокс вздрагивает — всего в нескольких футах от яхты бросается в воду нырковая утка.

Вот они добрались до открытой воды. На пирсе толкутся рыбаки. Леннокс завидует их ни к чему не обязывающим приятельским отношениям, представляет их стареющими, толстеющими и не заморачивающимися на эти темы. Наверно, подобное благословение дается только старостью — когда силуэт смерти проступает четче, человек научается не обращать внимания ни на что, кроме солнечного света, своего «я» и своей способности дышать, вновь открываемой каждое утро. А может, эти рыбаки — страдальцы, их муки невидимы миру, смерть же на самом деле набрасывается, когда мы наконец осознаем тщетность противостояния. Ничего, с божьей помощью он скоро все выяснит. Впервые в жизни Ленноксу хочется приблизить собственную старость (в его понимании она ассоциируется с благодатью), хочется избавиться от желаний, эгоизма, забот, неуверенности. Отыскать пресловутый колодец и пить из него спокойствие, пить каждый день.

Тианна растянулась на надувном матрасе, на передней палубе, читает «Идеальную невесту». С ней Рэй и Чет, они плывут по морю, уплывают от Джонни, Ланса и остальных; только в самой глубине души ей тревожно. Нет, ни Рэй, ни Чет тут ни чем. Дело в самой яхте. Впервые в жизни на «Океанском рассвете» Тианну тошнит.

— Иди сюда, сейчас будем верши проверять, — зовет Чет. — Интересно, кто же нам попался?

  Тианна сползает на заднюю палубу, Леннокс протискивавшейся на сиденье рядом с Четом, будто собрался выполнять обязанности шкипера. Чет прибавляет скорость, мотор начинает тарахтеть, яхта стремительно скользит вперед.

Над ними белое, мутное полуденное небо. Леннокс смотрит назад, на пристань, уменьшающуюся, удаляющуюся, плавящуюся, отраженную прибоем. Белые яхты недвижны, стоят рядами, ни дать ни взять кроссовки в магазине спорттоваров. Стая ибисов скользит над заливом, словно самолеты в боевом порядке, попадает в просвет между облаков, самовоспламеняется — неземной белый огонь, мгновенная вспышка, искристый шлейф. Внезапно становится темно: это яхта проходит под плотными воронкообразными облаками. По словам Чета, поздним утром такие явления нередки. Чет глушит мотор — на яхту обрушивается потусторонняя тишина — и бросает якорь. Леннокс отслеживал навигационную систему и звуковой сканер, показывающие расстояние от корпуса яхты до морского дна. На всем протяжении пути от побережья Флориды до Десяти Тысяч Островов этот показатель порой не превышал одного фута и редко зашкаливал за тридцать.

Чет вытаскивает вершу. Он, похоже, доволен, что попались только омары и разнообразные крабы — паучьи, крабы-подковы, крабы голубые и кошельковые. Чет поворачивается к Ти-анне и Ленноксу, наблюдающим за его действиями, довольство смягчило дубленое лицо.

— Обычно лезет всякой твари по паре — и коньки, и кагалоны, и оболочники, и скаровые рыбы, и медузы. Раз в вершу даже ромбовый скат угодил. И откуда он тут взялся? Ромбовые скаты, по-латыни Raja, вообще-то в наших широтах не водятся.

Тианна указывает на Леннокса, заливисто смеется. Леннокс отвечает тем же. Чет в замешательстве, наконец прикидывает: это у них шутка общая, принимается глушить своих омаров и крабов, а недостаточно крупных бросает обратно в море. Когда с работой покончено, Тианна берет журнал и отправляется в каюту, а Чет заводит мотор. Яхта вспарывает морскую гладь. В поле зрения возникает нечто, скоро становится ясно: это остров.

Они приближаются. На правом берегу Мексиканского залива, рядом с новой пристанью и кондоминиумом, Леннокс различает то, что осталось от деревни. Чет правит мимо огней, входит в пролив без опознавательных знаков. Пролив ведет в гавань, где царит разруха. Полное впечатление затерянного мира. Проплывают старые деревянные дома и причалы, на переднем плане появляется ветхая шлюпочная мастерская с полусгнившими рыбацкими лодками и алюминиевым навесом, на заднем плане по склону карабкаются еще лачуги. Слева над холмом нависает новый кондоминиум, точно великан, готовый пожрать все, до чего дотянется.