Ночь с ангелом - Кунин Владимир

– Ангел научил. Пойдешь смотреть мамины иконы?

– Да, да… Конечно!

Я много раз читал о чудесах загородных домов новых русских, всяческих богатеньких людишек, олигархов, нефтяных королей и газовых принцев, зарвавшихся ворюг-генералов и обалдевших от собственной популярности так называемых звезд шоу-бизнеса.

Кто-то из авторов таких описаний захлебывался от восторга, кто-то исходил завистливой желчью, кто-то дымился негодованием, а кто-то достаточно едко иронизировал по поводу торжества роскоши и безвкусицы…

В этом доме разножанрово пишущим ребятам и бичующим господам делать было нечего. Разве что похихикать над розовым кафелем в коровнике. И все.

В этом старом, добротном доме все было подчинено здравому смыслу. Очень я обрадовался этому!

Ну а уж когда маленький Серега, соблюдая все правила детской конспирации, привел меня в Лидочкин кабинет – тут я совсем опешил!

У окна наклонный рабочий стол с недописанной иконой, краски, кисти, штихели, растворители. Репродукции древних икон.

Большая и хорошая библиотека. Масса альбомов по живописи и архитектуре. Много хороших гравюр. Фотография Любови Абрамовны…

«Святой угол» завешан готовыми иконами. А под ним вместо лампадки – превосходный компьютер, принтер, сканер и куча разных бумаг.

Я водрузил на нос очки и стал внимательно рассматривать иконы, писанные Лидочкиной, несомненно, очень талантливой, рукой…

Две иконы я узнал сразу!

На первой – некий парафраз «Божьей матери с младенцем». Лик «матери» был написан с фотографии молоденькой Фирочки, а «младенец» оказался вылитым Лешкой в трехлетнем возрасте!!!

Я же прекрасно помнил, как они выглядели в То Время!

Вторая икона потрясла меня еще больше… Это была икона «Мученика Ионофана». Из прекрасного, чеканного оклада старинного серебра на меня смотрел иконописный Натан Моисеевич Лифшиц!

Я даже вспомнил, откуда был взят этот лик великомученика. Эта фотография в То Время висела на Доске почета ателье индпошива на Лиговке…

Я схватил лежащий на столе сборник «Имена святых, упомянутых в месяцеслове» с подзаголовком «Указание дат празднования их памяти (по старому стилю) и объяснение значений их имен», раскрыл его, отыскал имя Ионофан и узнал, что это древнееврейская трансформация имени Натан…

С третьей иконы – «Святого Иоанна Милостивого» – лучилось доброе, запьянцовское и самоотверженное лицо верного Ванечки Лепехина…

На наклонном рабочем столе Лидочки была укреплена незаконченная иконка. Однако даже в ее незавершенности уже можно было угадать черты покойного Сергея Алексеевича Самошникова…

– Дедушка! Дедушка!!! – услышал я голос маленького Сереги и почувствовал, как он дергает меня за рукав пиджака. – Дедушка, тебя Ангел к себе зовет!…

«УЖЕ?…» – подумалось мне, и предсмертная тоска охватила мою душу!

Я так всегда боялся этого…

Особенно последние годы, после семидесяти!…

Я уже давно скрупулезно высчитываю расстояние от рождения до смерти под чужими портретами в музеях и мемуарах, на гранитных кладбищенских плитах, в газетных некрологах.

И когда это «расстояние» оказывается короче моего сиюминутного возраста, я откровенно и зримо пугаюсь.

Когда же чья-то жизнь бывала прожита намного дольше моего существования, я по-детски радуюсь тому, что, может быть, и мне удастся… вот так же… хотя бы еще несколько лет!…

Боже мой, что же будет с Ирочкой, когда она узнает?…

И Катька должна встречать меня на перроне…

…но тут я снова услышал быстрый и настойчивый шепот маленького Сереги:

– Дедушка… Дедушка!… Наш Ангел очень просит тебя скорее вернуться в вагон!

«НАШ АНГЕЛ»?…

Ах, всего лишь?! Я, кажется, что-то явно напутал… В горле запершило. Я откашлялся и отчаянно закричал в никуда:

– Иду, Ангел, иду!…

– Я же предупреждал вас, Владим Владимыч!… – с упреком и досадой проговорил Ангел. – Одевайтесь быстрее! И посмотрите в окно…

Наш поезд неслышно и еле заметно крался мимо перрона…

…по которому неторопливо шла моя элегантная внучка Катька, улыбалась мне и Ангелу и постукивала в оконное стекло нашего купе своими излишне длинными, тщательно наманикюренными коготками.

– Вас тоже встречают, – сообщил я Ангелу.

– Я знаю, спасибо, Владим Владимыч, – улыбнулся Ангел и помог мне надеть мою теплую куртку. – Вас подвезти?

– Не стоит, благодарю вас. Мы с Катюхой, наверное, сначала пройдемся по Невскому, подышим воздухом, а потом я возьму такси.