Таинственная река - Лихэйн Деннис

И вот теперь она все время мысленно прокручивает все случившееся. Ей Дэйв говорил, что он был в «Последней капле». Полиции он, очевидно, об этом не сказал. Кейти была убита между двумя и тремя часами ночи. Дэйв пришел домой в три часа десять минут, весь перепачканный чьей-то кровью и с неубедительной историей о том, что и как с ним случилось.

Да… уж больно явное, даже кричащее, совпадение — Кейти убита, Дэйв возвращается домой весь в крови.

Если бы она не была его женой, стала бы она доискиваться до истины?

Селеста снова перегнулась в талии, стараясь сдержать позывы к рвоте и заглушить звучащий в ее голове хриплый голос, произносящий зловещим шепотом:

«Дэйв убил Кейти. Господи, Боже мой. Дэйв убил Кейти».

О, милостивый Боже. Дэйв убил Кейти, я тоже хочу умереть.

— Так вы не считаете подозреваемыми ни Бобби, ни Роумана? — спросил Джимми.

Шон покачал головой.

— Не совсем так. Мы не исключаем возможности того, что они могли нанять кого-то.

— Что-то, по-вашему лицу это не заметно, — заявила Аннабет. — Вы и сами не верите тому, что говорите.

— Нет, миссис Маркус, тут вы не правы.

— Но вы кого-нибудь подозреваете? — задал вопрос Джимми. — Или пока еще никого?

Уити с Шоном переглянулись, и как раз в этот момент в кухню вошел Дэйв, разрывая целлофан на пачке сигарет; развернув пачку, он протянул ее Аннабет.

— Вот, Анна, твои сигареты.

— Спасибо. — Она, немного смутившись, посмотрела на Джимми. — Очень захотелось курить.

Он с кроткой улыбкой потрепал ее по руке.

— Милая моя, сейчас делай все, что хочешь… Если это утешает.

Она, закурив сигарету, повернулась к Уити и Шону.

— Я бросила курить десять лет назад.

— Я тоже, — сказал Шон. — Можно стрельнуть у вас сигарету?

Аннабет засмеялась; зажатая между губами сигарета затряслась, а Джимми подумал, что это, возможно, первый нормальный и естественный звук, который он слышит за прошедшие сутки. Он заметил, как Шон улыбнулся, вытаскивая сигарету из пачки, протянутой его женой, и ему захотелось хоть чем-то отблагодарить его за эту улыбку.

— Вы плохой мальчик, инспектор Девайн, — объявила Аннабет, поднося зажигалку к сигарете Шона.

— Мне и раньше говорили это, — в тон ей ответил Шон, выдыхая дым.

— Если я не ошибаюсь, — подыграл им Уити, — на прошлой неделе вы слышали это от начальника.

— Что вы говорите? — изумилась Аннабет и с сочувственным интересом посмотрела на Шона. Аннабет отличалась редким даром: она слушала, что говорят другие с таким же усердием, с каким говорила сама.

Шон ответил на ее вопрос широкой улыбкой, наблюдая при этом, как Дэйв усаживается на стул; Джимми почувствовал, что атмосфера в кухне становится более непринужденной.

— Я только что приступил к работе после временного отстранения от должности. Вчера был мой первый рабочий день.

— А что произошло, почему тебя отстранили? — спросил Джимми, склонившись к нему над столом.

— Это служебная тайна, не подлежащая разглашению, — ответил Шон.

— Может быть, сержант Пауэрс не будет таким стойким хранителем служебных тайн? — предположила Аннабет.

— Ну, раз инспектор Девайн присутствует здесь собственной персоной…

Шон с притворным вызовом посмотрел на него.

— Я могу и о вас рассказать кое-что.

— Хорошенькое дельце, — изумился Уити. — Заранее извиняюсь, миссис Маркус.

— Ой, ну расскажите же.

— Да нет, не могу. Так что простите.

— Шон, — произнес Джимми, и когда Шон посмотрел на него, Джимми сделал все возможное, чтобы глазами попросить его рассказать эту историю, поскольку это было бы именно то, что нужно, и нужно именно сейчас. Перерыв. Беседа, не имеющая отношения ни к убийству, ни к похоронным хлопотам, ни к невосполнимости утраты.

Лицо Шона, просветлевшее и смягчившееся во время разговора, сейчас преобразилось еще больше и стало таким, каким было в детстве. Он согласно кивнул головой.

Шон повернулся к Аннабет и сказал:

— Я наехал на одного парня ложными штрафами за нарушение правил уличного движения.

— Что? Чем вы на него наехали? — спросила Аннабет, подавшись всем телом вперед; сигарета в ее губах сдвинулась в бок, почти к уху; глаза расширились.

Шон, откинув голову назад, затянулся поглубже и выпустил струю дыма в потолок.

— В общем, был один парень, которого я не любил, а за что, это, я думаю, не важно. Так вот, примерно раз в месяц, я вводил его номерной знак в базу данных Бюро регистрации транспортных средств на предмет нарушения им правил парковки. При этом я разнообразил нарушения, якобы совершенные им, — в одном месяце он припарковался у счетчика времени, который уже не действовал; в другом месяце он припарковался в торговой зоне, и так далее, и тому подобное. В общем, парень вместе со своим номером оказался введенным в компьютерную систему, но сам он об этом и не догадывался.