Все семь волн - Глаттауэр Даниэль

Йонасу четырнадцать лет. Он еще ребенок. Очень чувствительный и привязчивый. Ему не хватает матери, и поэтому я ему очень нужна. Он самоотверженно, не жалея сил и энергии, «укрепляет» нашу семью. И этой энергии ему потом не хватает в школе. Он чуть ли не каждый день спрашивает меня, люблю ли я его отца. Лео, ты не представляешь себе, как он при этом на меня смотрит. Для него нет ничего прекраснее, чем видеть нас счастливыми и чувствовать себя средоточием нашего союза. Иногда он буквально подталкивает меня в объятия своего отца. Он стремится любой ценой сблизить нас. Он чувствует, что мы медленно отдаляемся друг от друга.

Бернард… Ах, Бернард! Что тебе сказать, Лео? Да и надо ли что-то говорить тебе об этом — именно тебе?.. Мне даже самой себе тяжело признаваться в том, что наши отношения стали прохладнее. Это уже не потребность сердца, это уже чистая повинность, требование рассудка. Мне абсолютно не в чем его упрекнуть. К сожалению. Он никогда не дает повода для осуждения. Это добрейший и самоотверженнейший человек из всех, кого я знаю. Он мне нравится. Я уважаю его честность. Я ценю его чуткость. Я восхищаюсь его спокойствием и умом. Но «настоящей любовью» это уже не назовешь. Может, это никогда и не было любовью. Но мы так радовались, разыгрывая ее, изображая ее друг перед другом, поощряя в этом друг друга, демонстрируя ее детям, чтобы дать им ощущение покоя и защищенности. За двенадцать лет изнурительного сценического труда мы устали от наших ролей идеальных партнеров.

Бернард — музыкант. Он любит гармонию. Гармония ему необходима. Он живет гармонией. Мы оба живем ею. Я сама решила стать частью этого целого. Если я перестану ею быть, рухнет все, что мы создали. Бернард с детьми уже однажды пережили такое крушение. Это не должно повториться. Я не могу причинить им такое зло. Я не могу причинить себе такое зло. Я никогда бы себе этого не простила. Ты понимаешь меня?

Через день

Тема: Лео?

Привет, милый!

Ты что, утратил дар речи? Или ты терпеливо ждешь второй и третьей части моей семейной саги?

Через пять минут

RE:

Ты говорила с ним об этом, Эмми?

Через шесть минут

RE:

Нет, Лео, я с ним об этом молчу. Это еще больше усиливает эффект. Мы оба прекрасно знаем, что происходит. Мы пытаемся сделать все, что в этой ситуации можно сделать. Лео, поверь мне, я не настолько несчастна, как это тебе могло показаться. Я свыклась со своим «корсетом». Он поддерживает и защищает меня. Мне нужно только следить, чтобы в один прекрасный день я не задохнулась от недостатка кислорода.

Через три минуты

RE:

Эмми, тебе тридцать пять!

Через пять минут

RE:

Тридцать пять с половиной. А Бернарду сорок девять. Фионе семнадцать. Йонасу четырнадцать. Лео Лайке тридцать семь. Гектору, бульдогу фрау Крэмер, — девять. А Васильеву, морской черепахе Вайсенбахеров? Надо будет спросить. Напомни мне, пожалуйста, Лео!

Но что ты этим хочешь сказать? Что я в свои тридцать пять лет еще слишком молода, чтобы быть последовательной? Что я слишком молода, чтобы и дальше нести ответственность? Что я слишком молода, чтобы осознавать размер своего долга перед собой и своими близкими, чтобы знать, с чем мне необходимо смириться, чтобы сохранить верность себе самой?

Через четыре минуты

RE:

Во всяком случае, ты еще слишком молода, чтобы беспокоиться о том, как бы в один прекрасный день не задохнуться от недостатка кислорода в своем узком корсете, дорогая моя.

Через минуту

RE:

Пока о доступе свежего воздуха виртуально, а иногда даже live, за столиком кафе, заботится Лео Лайке, я не задохнусь.

Через две минуты

RE:

Ты опять ловко ушла от ответа, дорогая Эмми. Ты позволишь мне напомнить тебе, что без ответа осталось еще много моих вопросов? Ты сохранила их у себя или прислать тебе их еще раз?

Через три минуты

RE:

Я сохранила все, что ты мне когда-либо присылал, дорогой мой. На сегодня достаточно.

Приятного вечера, Лео! Ты хороший слушатель. Спасибо.

На следующий день

Тема: Список вопросов номер три

Твой странный список вопросов номер два я приберегу на потом. И лучше сразу перескочу в настоящее.