АУТ - Кирино Нацуо

Он уже потерял к ней интерес и уткнулся в газету. Вернувшись в машину, Масако позвонила по указанному на карточке номеру, воспользовавшись сотовым Дзюмондзи.

— «Ямато секьюрити», — ответил строгий голос.

— Меня зовут Кунико Дзэноути, и я работаю на фабрике «Миёси фудс». Ваш охранник, работающий в ночную смену, Сато-сан, вернул мне утерянную вещь, и я хотела бы поблагодарить его, послать небольшой подарок.

— Вот как?

— Не будете ли вы любезны дать мне его адрес и полное имя?

— Адрес нашего офиса или его домашний?

— Домашний, если можно.

— Подождите секунду. — Масако даже не ожидала, что все окажется так легко, — похоже, на всех ответственных местах сидели пенсионеры. Совсем не то что в компании, занимавшейся перевозкой денег в те времена, когда она работала в кредитном союзе. — Его имя — Йосио Сато, — сообщил мужчина через несколько секунд. — Живет в муниципальном комплексе Тама в Кодаира, квартира четыреста двенадцать.

— Большое спасибо.

Масако закрыла телефон и включила обогреватель. Ее вдруг начало знобить. Кто бы мог подумать, что Сатакэ живет в одном доме с Кунико. Видимо, поселился там специально, чтобы тщательно все спланировать и подготовить ловушку. Ее уже не в первый раз поразило и ужаснуло его внимание к деталям. Все они, она в том числе, походили на рыбок, которых загоняют в давно выставленную сеть. Первой попалась Кунико, теперь наступила ее очередь. Горячий воздух из «печки» бил в лицо, и на лбу вскоре выступили капельки пота, но стоило выключить обогреватель, как по спине побежал холодок.

Сама не зная почему, она вдруг решила позвонить Яои. Они не разговаривали с того дня, как поссорились на фабрике, уже несколько недель, и было бы интересно узнать, не случилось ли с ней чего-нибудь необычного. Масако набрала ее номер.

— Ямамото, — преувеличенно любезно ответила Яои.

— Это я.

— Масако? Рада тебя слышать.

— У тебя все в порядке?

— Да, все хорошо. Мальчики в саду. Так что дома тихо и спокойно. — Пожалуй, впервые она отреагировала на вопрос Масако почти равнодушно, без напряжения. — А почему ты спрашиваешь?

— Просто так. Рада, что у тебя все хорошо.

— Вообще-то мы собираемся переезжать к моим родителям. Насовсем.

— По-моему, вполне разумно.

— А как дела у тебя? Как Йоси?

— Она не ходит на работу уже несколько дней.

— Правда? На нее не похоже. Как Кунико?

— Она умерла.

Яои вскрикнула и на несколько секунд замолчала. Масако ждала.

— Ее убили? — спросила наконец Яои.

— Почему ты так подумала?

— Не знаю. Просто у меня такое чувство…

Масако уже поняла, что она скрывает что-то.

— Главное, что она мертва.

— Когда…

— Не знаю.

— Как она умерла?

— Тоже не знаю. Я только видела ее тело.

Масако решила не упоминать о следах веревки на шее.

— Ты видела тело? — еле слышно проговорила Яои.

— Видела.

— Масако-сан… — Она уже запаниковала. — Масако-сан, что происходит? Почему это случилось?

— Наверное, потому, что мы разбудили чудовище.

— Ты хочешь сказать… Это он ее… убил?

Яои снова употребила слово «убил» и, похоже, моментально поняла, что «чудовище» означает Сатакэ.

— Так ты знаешь, кто он? — спросила Масако. Яои молчала. На заднем плане весело чирикали две женщины, наверное участницы ток-шоу. — Если что-то случилось, ты должна рассказать мне. От этого могут зависеть наши жизни. Понимаешь?

Она почти кричала, и ее голос бился в тесном салоне «короллы».

— Нет, — ответила наконец Яои. — Ничего не случилось.

— Рада слышать, — зло бросила Масако. — Смотри сама…

— Масако, — перебила ее Яои, — ты думаешь, это я во всем виновата?

— Нет, не думаю.

— Правда?

— Правда.

Масако сложила телефон. Она не винила Яои. Если кто-то и виноват, то лишь она сама. Но и извиняться перед кем-то или сожалеть о том, что что-то сделано не так, она не собиралась. Сейчас ее заботило только то, что кто-то стоял на ее пути к свободе. Препятствие нужно было устранить. Масако знала, что, если даже расскажет кому-то о своих планах, на помощь не придет никто, и не собиралась искать попутчиков.

Она посмотрела на свои лежащие на коленях сухие, костлявые руки, единственный источник утешения, единственное, на что можно было положиться. Поднеся их к лицу, Масако повторила, что может довериться только себе. И никому другому. Она вспомнила, какой одинокой почувствовала себя, когда впервые осознала эту истину в тот жаркий летний день в лесу, куда приехала проверить место, где закопала голову Кэндзи.