Дорога в рай (Рассказы) - Даль Роальд

    Какие глупые мысли!

    Что я теперь действительно должен сделать, решил я, так это возвести вокруг себя нечто вроде невидимой электрической изгороди, сооруженной исключительно из моральных устоев. За ними я буду в полной безопасности, тогда как враги один за другим будут набрасываться на проволоку.

    Начну с того, что выработаю в себе грубую манеру общения. Со всеми женщинами я буду разговаривать строго и воздержусь от того, чтобы им улыбаться. Если кто-то из них попытается приблизиться ко мне, не отступлю ни на шаг. Я буду твердо занимать свою позицию, сурово смотреть на женщину, и, если она скажет что-то такое, что покажется мне неприличным, я резко ей отвечу.

    Именно в таком настроении я и отправился на следующий день к леди Бэрдвелл, которая собрала гостей поиграть в теннис.

    Сам я в теннис не играю, однако ее светлость любезно пригласила и меня, чтобы я был среди гостей, если игра затянется за шесть часов. Я полагаю, она считала, что присутствие священника сообщит собранию некий настрой, и, вероятно, надеялась уговорить меня повторить то представление, которое я дал в прошлый раз, когда я час с четвертью сидел за роялем и развлекал гостей подробным рассказом об эволюции мадригала в продолжение веков.

    Я подъехал к воротам на велосипеде ровно в шесть часов и покатил по длинной дорожке к дому. Была первая неделя июня, и по обеим сторонам дорожки во множестве расцветали розовые и лиловые рододендроны. Я чувствовал себя необыкновенно беспечно и бесстрашно. Эксперимент с крысами, который я провел накануне, гарантировал, что меня никто не захватит врасплох. Я точно знал, чего мне следует ожидать, и был соответственно вооружен. Вокруг меня была возведена своего рода изгородь.

    – А, добрый вечер, святой отец, - воскликнула леди Бэрдвелл, идя мне навстречу с протянутыми руками.

    Я стоял и смотрел ей прямо в глаза.

    – Как там Бэрдвелл? - фамильярно спросил я. - Все еще в городе?

    Вряд ли, чтобы она когда-либо слышала, чтобы о лорде Бэрдвелле так отзывался тот, кто никогда прежде и не встречался с ним. Она замерла, взглянула на меня подозрительно, но не знала, что и ответить.

    – Пойду присяду, если позволите, - сказал я и двинулся мимо нее к террасе, где человек десять гостей, удобно устроившись в плетеных креслах, потягивали напитки. В основном это были женщины - обычное сборище; на всех белые теннисные костюмы, и, когда я шел среди них, мне показалось, что скромное черное одеяние в данном случае отмежевывает меня от них настолько, насколько необходимо.

    Дамы приветствовали меня улыбками. Я кивнул им и опустился в свободное кресло, однако не стал улыбаться в ответ.

    – Пожалуй, я закончу свою историю в другой раз, - говорила мисс Элфинстоун. - Не думаю, что священник одобрит ее.

    Она захихикала и лукаво на меня посмотрела. Я знал, она ждет, что и я разражусь нервным смешком и произнесу свою обычную фразу насчет того, какие у меня широкие взгляды, - но ничего подобного я себе не позволил. Я лишь приподнял краешек верхней губы настолько, насколько хватило для презрительной усмешки (я ее отрепетировал утром перед зеркалом), и затем громко произнес:

    – Mens sana in corpore sano.

    – Что это значит? - воскликнула мисс Элфинстоун. - Повторите еще раз, святой отец.

    – В здоровом теле здоровый дух, - ответил я. - Это семейный девиз.

    После этого наступила довольно продолжительная тишина. Я видел, как женщины переглядываются и, жмурясь, покачивают головами.

    – Священник хандрит, - объявила мисс Фостер, та самая, которая разводит кошек. - Думаю, священнику нужно выпить.

    – Благодарю вас, - сказал я, - но я не пью. Вы же знаете.

    – Тогда позвольте, я принесу вам стаканчик холодного крюшона?

    Последняя фраза прозвучала мягко и неожиданно, откуда-то из-за моей спины справа, и в голосе говорившей послышалось такое искреннее участие, что я обернулся.

    Я узрел даму необычайной красоты, которую видел прежде только раз, примерно месяц назад. Ее звали мисс Роуч, и я вспомнил, что тогда она поразила меня как человек весьма незаурядный. Особое впечатление на меня произвели ее мягкость и сдержанность, а то обстоятельство, что в ее присутствии я чувствовал себя удобно, без сомнения, доказывало, что это не тот человек, который станет на меня покушаться.

    – Вы, должно быть, утомились, проделав на велосипеде такой путь, говорила мисс Роуч.