Революция муравьев - Вербер Бернар

Чемоданчик был из толстого металла. И вскрыть его можно было разве что отбойным молотком. Жюли осмотрела замок. На каждом колесике вырезаны цифры и какие-то символы. Она покрутила их наудачу. У нее, наверное, был один шанс из миллиона, чтобы угадать правильную комбинацию.

Она еще раз встряхнула чемоданчик. Внутри что-то лежало – один-единственный предмет. Таинственное содержимое чемоданчика пробудило в ней любопытство, и оно все возрастало.

В комнату к ней зашел отец вместе с собакой. Рыжий усатый здоровяк. В гольфах он больше походил на шотландца, эдакого смотрителя охотничьих угодий.

– Ну как, получше? – спросил он.

Она покачала головой.

– Ты оказалась на дне балки, куда можно попасть, разве что продравшись сквозь сплошную стену из крапивы и колючих кустарников, – объяснил он. – За нею спрятано что-то вроде прогалины – сама природа, видать, решила уберечь это место от всяких праздношатающихся зевак. Его даже нет на карте. Хорошо, что Ахилл учуял тебя! Что бы мы делали без собаки?

Он ласково потрепал ирландского сеттера, а тот в ответ обмусолил нижние края его штанов, оставив на них серебристую пену, и радостно залаял.

– Вот так штуковина! – продолжал отец. – Странное дело: комбинированный замок. Наверно, это сейф, и взломщики не смогли его вскрыть.

Жюли тряхнула темной копной волос.

– Нет, – сказала она.

Отец прикинул вес чемоданчика на руке.

– Будь там монеты или слитки, он был бы тяжелее, а ежели бы внутри лежали пачки банкнот, они бы шуршали. Может, это пакет с наркотиками и его бросили наркоторговцы. Или, может… бомба.

Жюли пожала плечами.

– А вдруг там человеческая голова?

– Тогда ее сперва должны были высушить индейцы хибаро, – возразил отец. – Твой чемоданчик не такой уж большой, и обычная человеческая голова в него не влезет.

Он глянул на часы, вспомнил про какую-то важную встречу и спешно ретировался. Пес безо всякой видимой причины потрусил следом за ним, радостно помахивая хвостом и шумно, прерывисто дыша.

Жюли еще раз встряхнула чемоданчик. Определенно внутри ощущалось что-то мягкое – если это действительно была голова, после всех этих встрясок она точно расквасила ей нос. Вдруг чемоданчик вызвал у нее отвращение, и она решила оставить его в покое. Через три месяца ее ожидал экзамен на степень бакалавра, и если она не собиралась на четвертый год остаться в выпускном классе, самое время заняться самоподготовкой.

Итак, Жюли достала учебник истории и принялась его перелистывать. 1789 год. Французская революция. Взятие Бастилии. Беспорядки. Анархия. Великие люди. Марат. Дантон. Робеспьер. Сен-Жюст. Террор. Гильотина…

Кровь, кровь и снова кровь… «История – это всего лишь нескончаемая бойня», – подумала она, наклеивая пластырь на одну из многочисленных ссадин, которая начала кровоточить. Чем больше она читала, тем горше становилось у нее на душе. При мысли о гильотине она вспомнила про отрезанную голову в чемоданчике.

Через пять минут, вооружившись здоровенной отверткой, она взялась за замок. Он не поддавался. Тогда она взяла молоток и хватила им по отвертке сверху, силясь совладать с замком, но без толку. «Без гвоздодера тут не обойтись, – решила она и тут же подумала: – Черт, эдак ничего не выйдет».

Она снова взялась за учебник истории, вернувшись к Французской революции. 1789 год. Народный суд. Конвент. Гимн Руже де Лиля. Сине-бело-красный флаг. Свобода – Равенство – Братство. Гражданская война. Мирабо. Шенье. Суд над королем. И опять гильотина… Чего интересного во всей этой мясорубке? Жюли хватала слова одним глазом и тут же выпускала через другой.

Вдруг она насторожилась: кто-то царапал деревянную балку изнутри. Как будто термит скребется.

Послушаем!

Она припала ухом к замку чемоданчика, медленно повернула первое колесико. И уловила чуть слышный щелчок. Зубчатое колесико зацепилось за зубчатую рейку. Жюли проделала то же самое с четырьмя другими колесиками. В конце концов механизм поддался – замок, скрипнув, открылся. Острый слух победил грубую отвертку с молотком.

Опираясь на дверной наличник, отец удивленно вопросил:

– Неужели открыла? Как?

Он глянул на замок с цифрами: «1 + 1 = 3».

– М-да, можешь ничего не говорить, и так все ясно. Ты хорошенько пораскинула мозгами. У нас имеется ряд цифр, ряд символов, ряд цифр, ряд символов и ряд цифр. Ты смекнула, что здесь скрыто уравнение. И решила, что тот, кто хотел сохранить все в секрете, вряд ли стал бы использовать логическое уравнение вроде 2 + 2 = 4. И тогда ты попробовала комбинацию 1 + 1 = 3. Это уравнение встречается в древних ритуалах. Оно означает, что два объединенных таланта – это больше, чем просто их сумма.

Отец вскинул рыжие брови и пригладил усы.

– Сама догадалась, да?

Жюли посмотрела на него, хитро сверкнув светло-серыми глазами. Отец не любил, когда над ним подтрунивают, но не сказал ни слова. Она улыбнулась.

– Нет.

И нажала на кнопку. Резко лязгнула пружина – крышка квадратного чемоданчика приподнялась.

Отец с дочерью склонились над ним.

Цепкими руками Жюли схватила находившийся внутри чемодана предмет и поднесла его к свету настольной лампы.

Это была книга. Толстая, твердая книга, из которой местами выпадали склеенные листки.

На обложке крупными стилизованными буквами было выведено название:

Гастон чертыхнулся.

– Чудное название. Вещи бывают либо относительными, либо абсолютными. Они не могут быть одновременно и теми, и другими. Это противоречие.

Внизу буквами поменьше уточнялось:

Еще ниже помещался рисунок: круг, а внутри треугольник острым углом кверху; внутри треугольника некое подобие буквы Y. Приглядевшись, можно было различить, что палочки, образующие букву Y, – это три муравья, держащиеся усиками друг за дружку. Муравей слева был черный, тот, что справа, – белый, а муравей вместо средней палочки – наполовину белый, наполовину черный.

В довершение под треугольником была начертана все та же формула, с помощью которой открывался квадратный чемоданчик: 1 + 1 = 3.

– Похоже, старинная колдовская книга, – процедил сквозь зубы отец.

Жюли, удостоверившись, что обложка совсем новенькая, заметила, что книга напечатана недавно. Она провела пальцами по обложке. Та была гладкая и мягкая.

Сероглазая девушка открыла первую страницу и принялась читать…

ЗДРАВСТВУЙТЕ! Здравствуйте, неведомый читатель.

Здравствуйте в третий раз или в первый. По правде говоря, что бы вы ни открыли для себя в этой книге в первую очередь или в последнюю, не имеет никакого значения.

Эта книга – оружие, которое должно изменить мир.

Да-да, не улыбайтесь. Такое возможно. Такое вам под силу. Довольно, чтобы кто-нибудь хотел этого по-настоящему, и все получится. Малая причина порой влечет за собой большое следствие. Говорят, если бабочка взмахнет крылом в Гонолулу, этого будет довольно, чтобы вызвать тайфун в Калифорнии. У вас же дыхание куда сильнее, чем дуновение от взмаха крыла бабочки, не так ли?

Что до меня, я уже мертв. И, к сожалению, смогу помочь вам лишь косвенным образом – с помощью этой книги.

Все, что я вам предлагаю, так это совершить революцию. А вернее, уточним: эволюцию. Поскольку наша революция вовсе не обязательно должна быть жестокой и зрелищной, как революции былых времен.

Я рассматриваю ее скорее как революцию духовную. Как революцию муравьев. Без потрясений. Без насилия. Как череду легких прикосновений, вроде бы незначительных, но в совокупности могущих сокрушить горы.

По моему разумению, революционеры прошлого проявляли нетерпение и нетерпимость. Утописты делали свои умозаключения на краткосрочную перспективу. Поскольку во что бы то ни стало хотели видеть плоды своих трудов при жизни.