Хроника пикирующей старости – 2 - Олеандров Олеандр

– Зато у меня есть два клыка – Он сладко зевнул при этом показав мне их в своём рту – И я могу мясо рвать кусками … глотать кости целиком. И желудок мой не болит после этого … в отличии от твоего.

Мы замолчали. Лишь продолжали смотреть друг на друга тяжело дыша.

Я понял что неугомонного кота мне не переспорить и резко встал со стула.

– Ты полный глупец! – Сказал решительным голосом подводя итог нашей беседы – Очевидно что Бог обидел тебя настоящими радостями в жизни!

– Не думаю! – Задумчиво ответил кот и окинул меня взглядом с головы до ног – Мне кажется что именно тебе не повезло в жизни .. сочувствую .. ведь ты хороший парень по сути!

Мы стояли не зная что делать дальше. Наконец стали приходить в себя – кот первым сделал шаг ко мне, и вытянув свою мордочку показал желание прикоснуться к моему носу. Как и положено порядочному коту.

А может, он просто хотел успокоить меня. Я не знаю… впрочем, и не хочу знать.

– Померещится же черт знает что! – Пробормотал я

Кто он такой? Всего навсего несчастный кот запертый в городской квартире.

И пробормотав – "Всё-таки мне жаль тебя" – я наклонился что-бы потереться с ним носиками.

– А мне тебя – вдруг померещилось мне в его мурчании.

Кажется, каждый из нас остался при своём мнении, тем не менее мы постарались потереться носиками как можно нежнее.

А потом мы разошлись в разные стороны.

И каждый из нас был очень довольный собой.

Я – с высоко поднятой головой. Как и положено человеку.

А он – с высоко поднятым хвостом. Как и положено коту.

***

Этюд второй. Вечернее настроение.

Вечер плавно надвигался на солнце унося его куда-то за горизонт. И оно отступало давая место для ночной прохлады. Своими лучами мягко освещая горизонт на прощание и верхушки деревьев, переливаясь и окрашивая их разноцветными бликами – волшебными чудесными. Становясь то чуть ярче, то чуть темнее. Лишь присмотревшись можно было понять что яркость переливания не случайна – она зависит от разрывов снарядов которые разрывались где-то за лесом.

Насладившись этим зрелищем из цветов и красок, я оглядываюсь кругом – как же чудесно в вечернем лесу!

В траве раздавался чудесный перелив кузнечика, который гармонично сливался в вечерним дуновением ветерка. И становясь то громче то тише (в зависимости от попадания в такт очередей пулемёта за холмом).

Поднимаю голову и просто поражаюсь новой красотой природы.

Где-то над головой пролетели грачи, тихой, нежной стайкой они мелькнули под облаками и скрылись за лесом. И только мой внимательный глаз мог различить между ними небольшие точки без крыльев – снаряды "град".

Которые летели так же тихо. Не нарушая гармонии с природой.

Где-то в траве зашуршало .. полевые мышки! Эти норушки вечером делают свои милые норки. Если не напорятся на мины.

Встаю в полный рост и вдыхаю полные груди вечернего воздуха – чистого, свежего. Вижу, там в поле, в туманной синеве работают люди. Приветливо махают руками. Понимаю – что-бы лучше вычислить расстояние между ними и мной – для миномёта.

Приветливо машу им рукой в ответ.

С зажатым Калашниковым.

И приветливая очередь гармонично сливается с трелью кузнечика, дуновением ветерка, и красотой вечернего заката.

***

Этюд третий. Юморист.

Можно научиться математике, геометрии, и даже химии. Можно стать принципиальным,.честным. Или добиться великих достижений в спорте. Только одного нельзя в жизни – это научиться юмору. Он – или есть у тебя с рождения, или его нету. И никогда не будет.

Ты будешь смеяться только там – где все смеются.

С небольшим опозданием в 5 секунд.

А все твои попытки пошутить самому – будут лишь после второго стакана водки. И тогда все будут ложиться на пол – но не с твоей шутки а с того маразма который ты выдал.

Но никто тебе этого не скажет.

Был ли у моего героя юмор – я не знаю. Но едва родившись – он попробовал пошутить.

И визгнул прямо на ухо медсестре пытавшейся взять младенца на руки.

Результат получился плаченый – падение на пол. После чего два врача вправляли ему вмятину в черепе. Как будто вправляли на место его юмор вылезший так рано из ребёнка.

Но не помогло.

Лишь юмор его стал ещё глупее. И ещё дурнее.

В детских яслях он устраивал соревнования – кто громче пукнет за обеденным столом.