Госпиталь - Елизаров Михаил

– Угу, – деловито сказал Борзов, – если не затруднит, голубушка, покажитесь нам полностью… – Пока Лариса Васильевна мешкала с пуговицами, Борзов говорил: – Хочу заметить характерную деталь. Чрезмерное подчеркнутое смущение часто идет не от естественного веления души, а от желания специально акцентировать внимание врача на целомудрии его подопечной. Впрочем, вас может осмотреть, раз уж вы так стесняетесь меня, Анна Гавриловна – блестящий специалист в области палеовенерологии, автор нашумевшей книги «Воспаление любви, или Причины бесплодия Маргариты Наваррской». Всем известно, что версию о сужении маточных труб королевы вплоть до полного сращения подтвердила эксгумация. Словом, Анна Гавриловна – ученый, которому стоит довериться, – с жаром заключил Борзов.

– Конечно же, мне все равно, – поспешно сказала Лариса Васильевна. – Куда сложить одежду?

* * *

– Что-то серьезное? – Лариса Васильевна от волнения вся покрылась мурашками.

– Как любил повторять мой покойный учитель, – нравоучительно произнес Борзов, – в больнице не говорят о здоровье. Решающее слово за анализами, то есть за Сергеем Модестовичем. Тоже, смею вас уверить, интереснейшая личность наш Сергей Модестович… – Борзов с фонариком копошился между ног Ларисы Васильевны. – Потомственный дворянин, кадетский корпус, красавец офицер, соблазнитель, дуэлянт… Однажды, отлучившись с маневров, находит приют в краковском борделе. Юные прелестницы, вино и прочие удовольствия – и все бы хорошо, но спустя три дня обнаружилась дурная болезня. – Борзов лукаво глянул на Ларису Васильевну. – Так состоялось наше знакомство. Я излечиваю гусара, напутствую и прощаюсь… – Борзов выдержал театральную паузу. – Минула неделя, приходит мой Сергей Модестович в слезах и сообщает, что подал в отставку и желает работать со мной плечом к плечу. И вот уж скоро семьдесят лет как Сергей Модестович беззаветно отдает все силы благородному делу борьбы с венерическими хворями… – За ширмой послышался шорох, визгнул стул и звякнуло что-то металлическое. – Сергей Модестович, просим вас, – Борзов подмигнул Ларисе Васильевне, – стесняется, как мальчишка… Сергей Модестович, просим!

Анна Гавриловна, до этого строчившая за Борзовым, отложила перо и зааплодировала. Из-за ширмы выпорхнул Сергей Модестович в гусарском мундирчике. Покрасовавшись перед Ларисой Васильевной, он гусиным шагом скрылся за ширмой.

Борзов выключил фонарик и отчетливо продиктовал Анне Гавриловне:

– Она побледнела, и крупные капли пота выступили у нее на лице: «Доктор, неужели сифилис? Но откуда?!»

У Ларисы Васильевны подломились ноги.

– Я не ослышалась, вы сказали «сифилис»?!

– Никаких сомнений, – сверкнул стеклами Борзов, – результаты анализов следует ожидать резко положительными.

Анна Гавриловна презрительно скривилась с видом: «Я так и знала», – а Борзов, напротив, спросил с утрированным участием:

– Ну-с, голубушка, поведайте, что за негодяй коснулся вашего… м-м-м… девичества? – и более тихим голосом пояснил внимающей Анне Гавриловне: – Спрашивать надо, соблюдая необходимые такт и осторожность, дабы неловкой фразой не оскорбить, не унизить страждущего, – и у той брезгливое выражение лица в ту же секунду сменилось сочувственной гримасой.

Лариса Васильевна подумала, что нуждается в нашатыре.

– Мнухин Андрей Андреевич, – прошептала она.

– Какой контакт между вами происходил? – настойчиво спросил Борзов.

– Что за наказание! – Лариса Васильевна горест но всплеснула руками.

– Вот уже и неудовольствие выказываем. – Всякое сочувствие покинуло гнусавую Анну Гавриловну. – Думаете, профессор интересуется из праздного любопытства?.. Профессора интересует, как именно вы были близки!

– Орально, – мышиным шепотом созналась Лариса Васильевна, – но меня вынудили, угрожали уволить…

– Слышать не желаю! – Анна Гавриловна демонстративно заткнула уши. – Вы пытаетесь укрыться под маской порядочной женщины, но по существу являетесь типичным примером аморального человека! В состоянии опьянения – не отпирайтесь! – вы не побрезговали вкусить запретного плода, а придя в себя после пьяного угара, намереваетесь оправдаться мнимым насилием над подвыпившей женщиной!

Борзов страдальчески поднял брови:

– Сергей Модестович, не сочтите за труд, разыщите Мнухина. Он нуждается в немедленном осмотре!

Сергей Модестович, как истукан стоявший за ширмой, ретиво полетел исполнять веление Борзова.