Меня создала Англия - Грин Грэм

– Удваиваю.

– Уравниваю, – сказал Холл.

– Проиграли – у меня флешь.

– Действительно, – признал Холл.

– Теперь я точно доберусь, – сказал Энтони. – Есть на что выпить.

Холл снова стал тасовать колоду.

– Я больше не играю, – сказал Галли.

– Хватит, – подхватила Кейт. – Вам будет мало ночи, чтобы отыграться, мистер Холл. Давайте выпьем еще по одной и спать. – Ее раздражал его вид, эти выпущенные манжеты, худые пальцы, теребящие колоду. – Не унывайте, – сказала она, – в другой раз отыграетесь. Он всегда был таким, Эрик? Таким серьезным? – Она пояснила Галли:

– Они знают друг друга почти с детства. – Я видел его с приставным носом, – сказал Крог, – но, по-моему, это его не изменило.

– У вас были неприятности с полицией, мистер Холл? – Это было во время фиесты, – неохотно объяснил Холл. – У меня правило: в Риме живи по-римски.

– Мистер Холл покушается на классику, – съязвила Кейт. В его глазах плясали злые огоньки, провоцируя одинаковое желание погасить их либо раздуть еще сильнее.

– Я иду домой, – сказал Холл. – Спокойной ночи, мисс Фаррант.

– Я иду с вами, – подхватил Энтони.

– Посидите, капитан Галли. Ведь еще не поздно. Выпейте. Расскажите, – запнулась Кейт, – расскажите о шотландских горцах, капитан Галли. – Кстати, – понизив голос, сказал Галли, – на днях пройдоха Минти сказал мне одну вещь.

– Минти? – переспросил Крог. Он встал и подошел к ним. – Что он еще задумал?

Холл застегивал в дверях пальто. Тесное в талии, оно туго перехватило его фигуру. – Не беспокойтесь, мистер Крог, – выкрикнул он. – Странный и сомнительный тип. Возглавляет здешний клуб выпускников Харроу. Ума не приложу, как это могло случиться. Посланник его на дух не переносит. Так он пытался убедить меня, что вы Макдональды. Само собой, я посмотрел потом в справочниках.

– Милый Минти, – сказал Энтони. – До свиданья, Кейт. Мне рано вставать.

– До свиданья.

– До свиданья, мистер Крог, спасибо за выручку. Вы прекрасно обходились без моих услуг. До свиданья, Галли. Надеюсь как-нибудь увидеть вас в Лондоне.

Так и не придумала она никакого плана, а он уже уходит. Она догнала его у лифта. Холл уехал один, Энтони остался с нею наверху. – В чем дело, старушка?

– Мне нужно поговорить с тобой, – сказала Кейт. Рано или поздно он забудет ее, думала она, но это слабое утешение (рано или поздно он забудет и меня). – Я толком не разглядела тебя, – продолжала она, – мне хотелось многое сказать. О прошлом, – умоляюще сказала она. – Теперь я буду добросовестным корреспондентом, – пообещал Энтони. – Три страницы каждое воскресенье.

Его добродушие бесило ее, оно отражалось в зеркалах длинного коридора, гримасничало в зеркальных маршах лестницы, искрилось в хромированных дверях лифта. – Это все, что я заслужила, – сказала она. – Три страницы в неделю. А я ради тебя работала годы. И только об одном думала: как помочь тебе, а теперь какая-то сука… – Она презирала свои слезы – очень это жалкое оружие; не станет она их утирать и козырять ими не будет, пусть текут, как заливает лицо дождь, когда идешь без шляпы. – Это не так, Кейт, – возразил Энтони, – я тебя люблю. – Он с торопливым замешательством посмотрел в глубь лифта. – Меня ждет Холл. Надо идти. – Слабо сжал ее руку. – Я люблю тебя, Кейт. Правда. Больше всех на свете. А Лу… В нее я влюблен. По-сумасшедшему. Она бы тебе тоже понравилась, Кейт. – Сейчас прочтет какую-нибудь мораль. – Любить и влюбиться, Кейт, – разные вещи.

– А-а, иди ты к черту! – взорвалась она и, размазывая слезы, побежала по коридору. За ее спиной он крикнул в шахту:

– Иду, Холл, – нажал звонок лифта. Перед дверью она привела в порядок лицо, словно удаляла с него не слезы, а самого Энтони.

Крог встретил ее вопросом:

– Где Холл? – Ее поразило, какой он раздраженный и озабоченный.

– Он ушел с Энтони, – ответила она.

– Как здесь душно, – сказал Крог. – Холл курит совершенно мерзкие сигареты. – Он распахнул рамы и перегнулся через подоконник. – Я ищу Холла.

– Мне тоже пора честь знать, – нерешительно заметил капитан Галли, крутя в пальцах пустой бокал и скучая над карточным столиком, фишками из слоновой кости и полной окурков глубокой пепельницей. – Не уходите, – попросила Кейт. – Выпейте еще. – Она наполнила три бокала, но Крог за своим не подошел. – Будем живы, – сказала она словами Энтони.

– Какой туман, – проговорил Крог.