Готовься к войне - Рубанов Андрей

3. Воскресенье, 18.30–21.00

Выпрыгнув из лифта, слегка задохнувшийся от волнения Знаев обнаружил возле входной двери в свою бывшую квартиру свою бывшую жену — бледную, кусающую губы — и соседа по этажу, невзначай дымящего сигариллой (хороший мужик, не жлоб, однако очень медленный); с большой приязнью он пожал банкиру руку. А сбоку стояла госпожа Знаева, собственная банкира мама, со всеми ее кружевными манжетами, сапфировыми брошками, серебряными колечками на сухоньких пальчиках, резкими подергиваниями маленького, сильно напудренного прямоугольного подбородка и взглядами: в равной степени благожелательными и испытующими.

— Господи, мама, — медленно сказал сын, — а ты зачем здесь?

— Камилла позвонила — я взяла такси и приехала.

— Твой телефон выключен, — сухо сказала Камилла. — Я стала теребить всех подряд. Кстати, сейчас и Герман подъедет.

— Как ты? — спросил Знаев, игнорируя упрек.

— Как видишь. Не знаю, что он там может делать…

— Почти семь вечера, — спокойно сказала мама и поджала губы. — Мальчик просто уснул.

— Конечно, — сразу поддержал сосед. — Тем более жара такая.

— Я полчаса в дверь стучу, — всхлипывая, возразила бывшая банкирша. — Ногами долбила! Весь дом ходуном ходил…

— Дети спят крепко.

Знаев в худшее не верил. Не потому, что не хотел верить. Просто Виталик был очень осторожный паренек, удивительно часто задающий папе и маме вопрос: «А это опасно?» Смотри, сын, вот спортсмены на лодке по горной речке сплавляются; а это опасно? Смотри, а вот укротитель заставляет тигра танцевать; а это опасно? При этом ребенок был вовсе не трус, не те гены в себе носил. Папа проверял, специально. И папу полностью устраивало, когда отпрыск, выслушав — один лишь раз, в четырехлетнем возрасте, — краткую выразительную лекцию о недопустимости прикосновений к электрическим розеткам, с тех пор обходил розетки стороной.

У лифта послышались голоса, и площадка перед дверью мгновенно наполнилась людьми: помимо двух костлявых спасателей в оранжевых тужурках и доктора в несвежем халате, с лукавым взглядом разбитного циника, появился лохматый, напряженный Жаров. В руках держал мотоциклетный шлем.

Запахло крутым мужским потом.

— Тут, что ли? — деловито спросил первый спасатель. — Кто хозяин квартиры? Покажите паспорт.

Знаев торопливо предъявил.

— Расступись, граждане, — велел второй, сутулый, вооруженный огромными гидравлическими клещами. — Какой марки замок?

На нижних фалангах его пальцев банкир заметил полустертые татуировки.

— Откуда я знаю! — истерично выкрикнула Камилла. — Нельзя ли побыстрее?

— Спокойно, — сказал Жаров. — Дай людям работать.

Сутулый наклонился, сощурился, поднес клещи. Пробормотал:

— Щас все будет.

Было заметно, что процесс взлома доставляет ему большое удовольствие.

Замок не продержался и трех секунд. Под нажимом стальных челюстей личинка звонко лопнула. Сутулый удовлетворенно, со вкусом пробормотал: «Ага, сука!» — и сделал шаг назад. Его напарник ловко вогнал в дыру отвертку, повернул. Нажал ручку. Знаев тут же оттеснил его плечом, рванулся в квартиру. Сзади топали остальные.

В детской было нестерпимо душно. В темно-желтом свете вечернего солнца плавала пыль. Мальчик лежал на кровати, полуголый, боком. Знаев рывком усадил его, потрепал по щекам — тот тихо застонал, открыл глаза. Волосы на головенке были мокрыми от пота. Подскочил доктор, точным движением грубых пальцев поднял ребенку веко, посветил фонариком.

— Я ж говорю — уснул.

Бессмысленными глазами Виталик обвел стоящих над ним людей, задержал взгляд на клещах, свисающих с плеча сутулого, на манер автомата.

— Слава богу, — простонала Камилла, — слава богу… Что ж ты так крепко спишь, сынок?

Знаев вытер со лба пот. Он не успел сильно испугаться. Его толкали. В комнату сочли нужным войти все, даже те, кто мог бы и не входить: и напарник сутулого, и сосед. Только у мамы хватило такта задержаться в коридоре. Камилла причитала, прижимая малыша к себе; тот слабым голосом оправдывался. Кто-то с хрустом раздавил одну из валяющихся на полу игрушек — фигурку Бэтмена, что ли.

— Душно у вас, — сказал доктор. — Вот и приморило пацаненка.

— Спасибо, ребята, — искренне произнес финансист и полез в карман.

— Нам-то хули, — солидно ответил сутулый, ловко перехватывая тысячную купюру (банкир хотел дать пятьсот, потом со стыдом себя одернул, все могло быть гораздо хуже, с какой стати жадничать). — Пойдемте, я покажу, чего с замком делать. Там надо только новую личинку купить, сам замочек целеньким остался, я ж его аккуратно…