Дорога перемен - Пиколт Джоди

И в машине ее нет. Нет и под зонтиками, где отдыхают дамы в пестрых купальниках. Я прохожу в здание организации.

Идет урок по тайцзи^[9]. Я в изумлении: кому в такой день охота заниматься? Дальше по коридору я вижу синие двери с надписью «Женская раздевалка». Внутри влажно и много пара. Некоторые женщины моются за занавесками, но большинство предпочитают открытые кабинки в ущерб уединению. Три женщины бреют ноги, две мылят шампунем голову.

Крайнюю правую кабинку занимает молодая женщина с татуировкой на левой груди. Крошечная красная роза.

— Чем думаешь заняться на выходные? — спрашивает она.

Я вздрагиваю, но обращается она не ко мне.

Стоящая под соседним душем женщина протягивает руку за полотенцем, чтобы вытереть лицо. Она просто огромная! На ее руках и бедрах целлюлит, а живот напоминает морщинистую букву «V», нависающую над интимным местом.

— Собираются приехать Томми с Кэти и ребенком.

— Томми — это самый младший? — спрашивает женщина с татуировкой.

— Да.

Вторая женщина старше, чем мне показалось вначале, без шампуня ее черные волосы отливают сединой. У нее итальянский акцент.

— Томми — это тот, который связался с разведенкой. Я неустанно ему повторяю: «Поступай, как знаешь, но не женись на ней». Вы меня понимаете?

Остальные три женщины в душе яростно кивают. У одной фигура, напоминающая грушу, и обесцвеченные волосы. Рядом с ней морщинистая старуха, похожая на гигантский изюм. Она стоит на коленях на полу душа, как будто молится, и струи бьют ее по спине. У последней женщины длинные белокурые волосы, и она вся круглая: округлые плечи, округлые бедра. Круглый живот. Соски у нее втянутые.

— Зачем же ты, Мэг, его принимаешь? — удивляется она. — Почему не скажешь, чтобы приходил один или вовсе не являлся?

Женщина-гора пожимает плечами.

— Как скажешь об этом сыну?

Женщины поочередно покидают душ, пока здесь не остается только старуха. Я уже начинаю задаваться вопросом: а может, она здесь постоянно молится? Или, возможно, ей нужна помощь? Вот о чем я размышляю, когда отодвигается шторка душа напротив и оттуда выходит моя мама.

— Привет, милая, — говорит она с таким видом, словно ничуть не удивлена, что я здесь стою.

— Почему ты не сказала, что пойдешь в душ? Я беспокоилась о тебе.

Все присутствующие смотрят на нас. Когда мы поворачиваемся к ним, женщины делают вид, что заняты своими делами.

— Я тебя предупреждала, — отвечает мама, — но ты была под водой. — Она обматывает тело полотенцем, на ней надет купальник. — Просто захотелось охладиться.

Я не собираюсь с ней спорить и иду вдоль извилистых рядов шкафчиков. Мама останавливается перед Мэг, которая держит свое белье.

— Дайте Томми время, — советует она. — Он согласится.

У бассейна мама садится у края, где мелко, и болтает ногами в воде. Когда ей становится по-настоящему жарко, она опускается на первую ступеньку, чтобы пятая точка оказалась в воде. Я подплываю под водой и хватаю ее за щиколотки. Она кричит.

— Нечего тебе тут сидеть, — говорю я. — Дети уже все здесь описали.

— Ребекка, сама подумай: неужели их моча не опустилась на глубину?

Я пытаюсь напомнить ей, что это цементный бассейн и она сможет схватиться за край, если захочет оказаться в воде выше талии.

— Здесь мельче, чем в Большом Соленом озере, а там ты плавала на спине.

— Не по собственной воле, ты меня затянула обманом.

Меня раздражает мамино поведение. Я брассом отплываю от нее и подныриваю под сине-белые буйки, разделяющие мелководье и глубину. Соскальзываю животом по бетонному пандусу и касаюсь водостока. Мне не хватает воздуха, я отталкиваюсь от дна и переворачиваюсь на спину. Облака застыли в небе. Я могу разглядеть причудливые формы: гончие и цирковые собачки, лобстеры, зонтики. Уши заложило под толщей воды, я слушаю свой пульс.

Я плаваю на спине, пока не натыкаюсь на женщину в купальной шапочке с пластмассовыми цветами. Я занимаю вертикальное положение, держась на плаву. Мама больше не сидит на ступеньках, и у края бассейна ее нет. Я верчу головой по сторонам: куда она на этот раз, черт возьми, запропастилась? А потом я вижу ее стоящей по грудь в воде. Одной рукой она держится за край бассейна, а другой — за сине-белый буек. Когда она добирается до противоположной стороны, то поднимает тяжелый разделитель и подныривает под него. Держу пари, она не слышит детских криков, шлепанья по лужам. Держу пари, она о жаре не думает. Она снова хватается за край бассейна, одной ногой соскальзывая с пандуса в глубину, — испытывает свои силы.