Охота на пиранью - Бушков Александр

– И флаг не поднимешь, – досадливо сказал Федор, вернувшись. – Вот уж точно – как на пожар чешут...

– Тушат?

– Ага. Людей возят, оборудование, назад едут. Так-то здесь по машине в сутки проходит, а теперь – что муравьи. Ну, понятно – прииск может слизнуть, и вообще...

– Что за прииск, золотишко?

– Оно. Раньше родное государство копалось, а теперь, по бедности, продали богатеньким Буратинам. Вот и всполошились, там, говорят, импортные драги и все такое прочее...

– А кто хозяин?

– А хрен его знает, – махнул рукой Федор. – Я человек государственный, мне зарплату Пижман платит, что мне до тех хозяев и того золота... От золота крыша едет. Пробовали тут неподалеку какие-то ненашенские волюнтаристы машину с крупкой тормознуть, теперь с прииска вертолетом вывозят, прямо в Пижман... В тайге чем меньше знаешь, тем жить спокойнее.

– Да оно везде так, – сказал Мазур философски.

Федор налил по второй, и завязался самый обыкновенный разговор, обо всем понемножку и ни о чем. Нельзя сказать, что хозяин так уж старался повыспросить побольше, – любопытства ровно столько, сколько в такой ситуации и положено. И о себе рассказывал, не чинясь: работал в Шантарском пароходстве, когда пошли сокращения и распродажа судов, помыкался, пока не подвернулось нынешнее местечко... Если это легенда, разработана железно и выучена наизусть.

Вместе посетовали на нынешние порядки, малость поругали власть и выразили полную солидарность с Черноморским флотом, неотъемлемым российским достоянием. Мазур болтал столь же непринужденно, это было не так уж трудно – выдумывать на ходу истории из будней эсминца. Он и не выдумывал даже, просто присваивал прошлое иных своих сослуживцев, случаи из их жизни, веселые и не очень. За это время он окончательно убедился, что татуировка не поддельная, Федор и впрямь служил когда-то в военном флоте, возможно, и боцманом. На частном уровне столь изощренная подделка невозможна – это только государству под силу, его спецслужбам...

Пока сидели за столом, еще три раза требовали паром на тот берег и однажды на ту сторону переправился грузовик. Шофер его с паромщиком не общался – промчал мимо дома, лихо тормознул у самой воды и просигналил.

– Вот, артист, – кивнул Федор на окно, вернувшись. – Десантники. Зачем-то грузовик в деревню погнали, на том берегу староверская деревенька километрах в двадцати.

– Что, ВДВ? – немного удивился Мазур.

– Да нет, те, что на пожар прыгают. Работенка, конечно, та еще: я загнусь сегодня, а ты завтра... Оттого и на характер влияет. Заезжали тут ко мне бутылочку распить – ну что ты с ними сделаешь, с таежными героями? Пришлось пустить. Один поддал, начал в кухне Нинку по жопе гладить, пришлось поучить. Хорошо еще, за дружка заступаться только двое полезли, так что справился без табуреток, хоть и хилый... – он с наигранной грустью потряс мускулистыми лапами. – Капитан, а что это у тебя наколки не морские? В самом деле, на зоновские похожи. Приходилось видеть...

– То-то, что похожи, – сказал Мазур осторожно. – Арабские. Мы туда ходили в восемьдесят третьем, вот и сглупил...

– А-а... – протянул хозяин с таким видом, словно объяснением этим был полностью удовлетворен.

Вернулась Нина, бросилась к шумящей сковороде, перевернула куски, подлила чуток водички, бросила кусок маргарина. Сказала:

– Все, готова банька. Сейчас полотенца найду, вы вдоволь попаритесь, а потом и мы ради такой оказии сходим...

– Что, уже протопили?! – нешуточно удивился Мазур.

И вот тут-то взгляд у нее на миг в и л ь н у л, выдав все напряжение и скованность, метнулся к Федору, откровенно ища поддержки. Это длилось секунду, но Мазуру многое стало ясно, и он отчетливо услышал, как где-то рядом, над самым ухом, с сухим треском шипит огонь, дожигая последние миллиметры бикфордова шнура.

– Печка разгорелась, вода вот-вот закипит, – сказала Нина, вновь вернувшись в роль. – Я думала, вам быстрее хочется...

– Да ну, конечно, – сказал Мазур. – Пошли, Катерина? Поплескаемся на совесть... Если задержимся, не взыщите. – Он обнял Ольгу за талию, поднимая из-за стола, послав хозяевам этакий чуточку блудливый взгляд. – Намотались по тайге, отойти охота от всех первобытных перипетий... – и, работая на зрителя, похлопал жену ниже талии.

– Да понятно, – с готовностью откликнулся Федор, ничуть не встревожившийся из-за мимолетной Нининой оплошности. – Может, водочку с собой возьмете?