Охота на пиранью - Бушков Александр

– А идея, – сказал Мазур, поднимая за горлышко едва початую вторую бутылку и прихватив стопки. – Кать, тарелку возьми.

У хозяев были спокойные, даже удовлетворенные лица. Все шло по их плану, и они чуточку расслабились. Нина принесла два больших махровых полотенца, Мазур навьючил ими Ольгу, и они вышли на крыльцо.

«Парочка – стопроцентно городская, – пронеслось у Мазура в голове. – На флоте Федор, конечно, служил, но все равно баню видел только казенную, когда их туда водили скопом... Они не знают, что баньку протапливают долго и старательно, они предлагают взять в баню водку, они не умеют огородничать...

Все это – еще не улики, но вот ее вильнувший взгляд... И почему не признаться честно, что городские, зачем так живо и старательно выдавать себя за деревенских?»

Едва они вошли в предбанник, Ольга обернулась к мужу.

– Марш в баню, – сказал он сквозь зубы. – Не высовываться, к окошку не подходить... Сиди тихонько, ни звука...

И медленно притворил за собой дверь – не до конца, быстро поставив меж ней и косяком обе стопочки ножками вверх. Не глядя, отставил бутылку подальше в угол. Встал вплотную к двери, превратившись в слух, сгруппировавшись для броска. У хозяев нервы тоже не железные, не решатся тянуть...

Едва слышное шлепанье босых ног по мокрым доскам?

И тут же дверь захлопнулась от сильного толчка, рюмки звонко разлетелись в мелкое стеклянное крошево. Сигнал к бою – лучше не придумаешь... В следующий миг Мазур пнул дверь, не мешкая, бомбой вылетел наружу, время рвануло вперед, как пришпоренное; двигаясь и воспринимая окружающее в ином, чертовски убыстренном ритме, он увидел согнувшегося, державшегося левой рукой за лобешник Федора, а в правой у него был солидный блестящий замок с толстой дужкой, а свитер справа задран, и черная рукоять выглядывает на свет божий...

Эть! Замок глухо стукнул, упав на доски, Федор с похвальной быстротой, еще промаргиваясь, от боли, рванул из-за пояса пистоль – ну, рутина! Мазур скруткой таза мгновенно ушел с траектории выстрела, тело знало все наперед. Остальное вместилось в секунду – руки, как два гаечных ключа, захватили кисть с пистолетом, выкрутили ее по «знаку вопроса», «катет, катет, гипотенуза», болевой прием на кисть...

Пистолет был у него в руке. Головой он ударил Федора в нос, снизу вверх, уже увидев Нину на крыльце, мгновенно развернул обмякшее, навалившееся на него тело лицом к дому, прикрылся им, чуть присев, не глядя, перекинув пистолет в руке...

Две тускло-желтых вспышки. Тело хозяина дважды содрогнулось под ударами пуль, потянуло Мазура вниз, и он, отпустив свитер Федора, уйдя влево – от направленного на тебя ствола надежнее уходить именно влево, – ответил двумя выстрелами. Не теряя ни секунды, ракетой метнулся через двор, одним прыжком взлетел на крыльцо. Нина скрючилась, зажав левой рукой правую – на черном свитере не видно крови, пистолет валяется рядом. Пинком отправив его к стене, Мазур добавил хозяйке рукоятью своего, надежно отключив, схватил за ворот и поволок в дом.

Без всяких церемоний швырнул на пол, рядом с плитой, где, как ни в чем не бывало, шкворчала на сковороде маралятина, присел на корточки, беглым взглядом оценив свою работу, – как и рассчитывал, одна пуля в плечо навылет, вторая пробила руку выше локтя – бросился к двери, заглянул во все имевшиеся комнаты. Их было три. В двух – кровати. Телевизор, сервант, платяной шкаф, ничего особенного... В третьей на широком столе – большая черная рация, светится зеленый глазок, лежат наушники с микрофоном на удобно искривленном стержне, и рядом – другая рация, портативная, какую можно носить в кармане, с толстой и короткой кольчатой антенной.

Не было времени. Он кинулся назад, выдернул у бесчувственной Нины ремень из штанов, грубо вывернул руки и захватил запястья мертвой петлей, чуть испачкав кровью рукав. Выскочил во двор, по пути схватив стоявшее на крыльце ведро и прикрыв им хозяйкин ТТ. Федор лежал на том же месте, с ним все было кончено. Мазур схватил его под мышки, затащил в предбанник, а там и дальше, бросил на пол рядом с топившейся печкой, словно охапку дров. Улыбнулся Ольге – точнее, ощерился мимолетным волчьим оскалом:

– Порядок. Давай в дом.

– Оба? – спросила она гораздо спокойнее, чем Мазур ожидал.

– Да нет, с хозяйкой мне побалакать нужно...

Ольга переступила через труп, как через бревно. Обогнав ее, Мазур вошел в дом первым. Нина уже очнулась, пыталась перевалиться на спину. Все в том же сумасшедшем ритме – вдруг на перевозе машины появятся? – Мазур снял ремень, содрал с женщины через голову свитер (она прямо-таки взвыла от боли), распахнул дверцу висевшего на стене шкафчика с красным крестом. Точно, довольно богатая аптечка. Дернул навощенную ниточку, располосовав пополам обертку индпакета, быстро принялся бинтовать раны – под свитером на ней обнаружилась белая безрукавка, так что снимать не пришлось. Туго затянул бинты, мгновенно наплывшие кровью. Нина все это время сидела, как мертвая, закрыв глаза.