Человек войны - Негривода Андрей Алексеевич

– Агу.

– А шо ты там этой козе за какие-то бабки говорил?

Андрей обернулся всем корпусом, дотянулся до своей сумки, лежавшей на заднем сиденье, и достал из ее бокового кармана большой плотный конверт.

– Это я хотел с тобой покалякать по дороге.

– Ну, и?..

– Такое дело... – Он помял конверт в руках и положил Генке на колени. – Здесь семь тысяч «денег»...

– Американских?

– Американских. Что от БТРа остались.

– Ну?!

– Поможешь?

– На рождение малого?

– Угу. На полгода, думаю, должно хватить.

– Слышь-ка, Лысый. – Гена закурил сигарету и с шумом выпустил дым в окно. – У меня, когда Никита родился, вообще бабла не было, и то как-то выкрутились. Алиска оформилась как «мамка-одноночка», я от Фелы тогда тысячи три шекелей всего-то носил. Короче... Мы на пять тысяч в месяц всей семьей целый год жили! И малого потихоньку приподняли и сами...

Он выбросил окурок в окно и посмотрел на Андрея:

– А чем твоя выдра от моей отличается, а? Она же от государства те же деньги получит, даже больше – на двоих! Так за шо ей такие привилегии? У нее шо, ее «трещина» не вдоль, а поперек разрезана или золотая? Ты ей только сейчас десять «косых» отвалил! У меня машина меньше стоит! А теперь еще и семь тыщей американских денег на полгода? Ты совсем больной?! Так лечи свою контузию, а то со стороны некрасиво выглядит! – Он в сердцах долбанул кулаком по рулю. – Гоцым здрасти!!! Сам в каморке без окон живет, а какой-то козе денег отваливает так, шо можно пентхауз снять, и только за то, шо она в свое время здорово ноги раздвинула! Лечись, если больной, а если здоровый, то не будь лохом или бараном! Бля! Как же я не люблю, когда людей по-наглому на деньги разводят! Особенно друзей!

– Мне надо так понимать, шо ты мне помогать не будешь, братишка?

– Буду, бля! – Он еще раз хрястнул кулаком по рулю. – Только не так, как ты хочешь, а так, как правильно!

– А как правильно, Ген?

– А правильно так, шо если ты не вернешься к этой козе – а вот это действительно будет правильно, – то я за «полштуки» куплю для малого «детскую комнату»...

– А сколько она, кстати, стоит?

– О! – Он поднял указательный палец кверху. – Вопрос не мальчика, но мужа! Я своему покупал, а потому знаю у кого и где. В наших, еврейских, бля, магазинах – тысяч семь-десять... А вот если прокатиться к моему знакомому арабчуку, который меня приглашал поиграть на своих арабских сабантуях уже раз двадцать и считает меня чуть ли не членом семьи, а по совместительству имеет фабрику по производству «детских комнат», то... Я же для Никитки у него же и покупал! Вся эта «радость» обойдется больше, чем вполовину дешевле – две с половиной вместе с доставкой и сборкой мебели!

– А кататься-то куда надо?

– В Шхем...

– Это ж Палестинские территории!

– И шо? Очко жим-жим? Хотя у тебя не должно бы...

– Ну и шо ж в тот комплект входит?

– Обычный набор: шкаф на две створки для всего детского барахлишка, большой комод с широкой столешницей для «переодевания», детская кроватка, классная коляска, матрасик, три комплекта белья в кроватку...

– Ну, это – «стандарт»...

– А еще: комплект детских моющихся обоев для комнаты в 12 «квадратов», три разные музыкальные погремушки на кроватку и детский «ночник»-бра! Синенький такой, в виде звездочки...

– Здорово!

– Места знать надо! Так вот! Как правильно!.. Я покупаю твоему малому такую «детскую комнату» и растягиваю остальные баблосы на год – на ребенка, на питание и памперсы в месяц надо примерно две тыщи шкалей... Поверь мне – я-то это уже знаю! Или ты собрался «кидать кости в будку» еще и этим двум кобылам на водку?!

Теперь закурил Андрей, минут на десять...

– Знаешь что... Вот тебе конверт... А дальше... Если я не вернусь через месяц... Поступишь, как посчитаешь нужным. Как взрослый мужик и как мой братишка. Мне больше некому довериться.

Они замолчали минут на пятнадцать. Курили и думали каждый о своем. Пока не приехали в аэропорт.

– Ну... все, братка. Отваливаю.

– Так куда едешь-то, Дрюля!

– В Африку.

Было видно, что Гена обиделся. Не очень сильно, но все же...

– Ладно. Когда будешь в «Африке», к Лерке зайди. Скажешь, что у нас с мамкой все в порядке. И вообще... – Он обнял Андрея и прошептал на ухо: – Я тебе завидую, капитан. Ты, бля, – перекати-поле, цыган! Захотел – снялся и уехал. А я так не могу. У моей кибитки колеса спиздили. Ладно! Вали отсюда и не возвращайся больше! От души желаю! Давай, братишка. Может, когда и свидимся еще. А за малого не беспокойся – год ему обеспечен! А за это время ты и там, в «Африке», раскрутишься. Все!!! Пошел на фуй! И не вздумай больше возвращаться сюда, братишка!

– И тебе удачи, лабух!

...Спустя три часа авиалайнер взмыл в небо, унося в своем нутре Андрея. И опять во Францию, и опять в Легион.

...И опять, как это было и всегда, его самолет прибыл в аэропорт Марселя точно по расписанию, в 13.20.

Все повторялось, все «возвращалось на круги своя». Его жизнь сделала очередной виток и... Вернулась к тому, что ему приходилось видеть уже не единожды. В последний раз это было год назад, 25 октября 2001-го... Тогда, когда он возвращался в Абажель полный надежд... Тогда, когда еще была жива капитан Мари Савелофф...

И в его мозгу начало возникать стойкое дежавю.

Потому что... жизнь – штука размеренная и рациональная, как бы кто ни пытался это изменить.

Только теперь, как тогда, год назад, того времени, «вагон и маленькая тележка», у Андрея не было. Теперь он знал, на что тратил свое время, и знал точно! Хотя... Что такое время? Практически вся твоя жизнь! И дается она тебе на что? Да чтобы не торопиться! Чтобы подумать еще раз, правильно ты делаешь сейчас, возвращаясь туда, где уже несколько раз чуть было не отдал богу душу и где потерял не только верных и преданных людей, но и близкого, любимого человека.

Об этом он думал год. А сейчас... Сейчас на него «накатило» дежавю.

Он мог бы, конечно, позвонить и остаться у него на сутки или двое, своему старому сокурснику еще по училищу Сергею Палию, Ежику, который теперь был Жаком Рано, сержантом-пенсионером Легиона и владельцем уютного ресторанчика в тихом предместье Марселя. Он мог бы, наверное, позвонить и той красавице стюардессе Эжен, или, как он ее называл, «стюардесса по имени Жанна, обожаема ты и желанна», позвонить и остаться у нее на всю жизнь... Но не хотел! Он мог бы, но... Все это ушло куда-то так далеко, что вспоминалось уже как сказка.

Он, наверное, мог бы. Но... Его ждал Паук! Его ждал генерал Жерарди, который надеялся на своего любимца и верил, что за это время он «не потерял былой легкости и упорства».

«...Простите меня! Простите меня вы все! Мои родные и дорогие моему сердцу люди! Мы еще увидимся, и не раз! Но не сегодня! Сегодня я спешу. Я и так уже опаздываю к назначенному сроку! И я лечу-у-у!..»

Он даже думал теми же мыслями, теми же фразами, которыми думал год назад, стараясь успеть. Вот только куда?..

Он действительно опять летел.

И опять, прямо с самолета, пройдя все таможенные и пограничные формальности за бесконечные пятнадцать минут, он выскочил на площадь перед аэровокзалом, поймал машину с шашечками такси, нарисованными на дверцах, и скомандовал таксисту:

– Pour la gare ferroviaire! Plus vite s’il vous plaоt![36]

И пожилой водитель, истинный француз, только покачал головой и пробурчал себе под нос:

– Oh, vraiment ceux-ci russe! Uternellement ils se dopкchent, comme les Corses![37]

Видавший виды «Пежо» рванул с места и тут же влился в плотный автомобильный поток.

А Андрей присмотрелся повнимательнее и... Видимо, у этого пожилого марсельца-таксиста аэропорт был излюбленным местом «вылова» клиентов! Это был тот же таксист, который вез его и год назад.

«...Ничего не меняется в этом мире, или я сплю, или мне по второму разу прокручивают то же самое кино, которое я уже видел! Дубль второй!..»

И опять Андрей немного нервничал, потому что хотел успеть именно на этот, дневной поезд. Потому что он помнил расписание и знал, что на Абажель электропоезд отходит ровно в 14.00. Следующий, вечерний, был только в 22.00. И был еще один, рано утром, в 6.10.

И, если уж быть совсем точным, то до самого Абажеля, до военной базы, по сути, Французского легиона не шел никакой транспорт. Отправившись из Марселя, поездом надо было ехать около трех часов. Поезд проходил мимо Абажеля километрах в двадцати, останавливаясь в этом районе всего-то на три минуты на едва заметном полустанке. От него до небольшого поселочка, что был от Абажеля уже километрах в десяти, курсировал, как челнок, небольшой пропыленный автобус. Опоздать на него было невозможно, потому что он специально приезжал к этому полустанку к прибытию марсельской электрички. А вот уже из поселка все желающие попасть в Абажель добирались сами, «своим ходом». Кого-то встречали на машинах, а кто попроще – топал десять километров на своих двоих.

Сегодня на полустаночке Андрея должен был встречать генеральский «Хаммер». Вот и все отличие!