Пощады не будет никому - Гарин Максим

— Хорошо заплатил? — спросил Дорогин.

— Да, хорошо. Не помню сколько, но много. Денег он не жалеет, такое впечатление, что их у него куры не клюют.

— Это понятно.

Машина пересекла кольцевую.

— Слушай, давай я сяду за руль, а то командовать тебе.., налево, направо…

— Давай.

Машина остановилась, Дорогин поменялся с Тамарой местами. Теперь она вела машину, и Дорогин начал нервничать.

— Слушай, кто тебе дал права? Чекан, что ли, выписал?

— А что такое? — воскликнула Тамара.

— Да ты машину водишь так, как солдат срочной службы, которому не жалко ее угробить. Ты же портишь машину, тем более хорошую. Пожалей!

— Зато она не моя, — улыбнулась Тамара.

Водила машину она, действительно, не очень, хотя и лихо. Особенно это было видно в городе. Она тормозила резко, скорость переключала нервно, иногда забывала включать показатель поворота. И Дорогин сидел, испытывая страх, думая, скорее бы все это кончилось, а то сейчас они могут заехать в зад какой-нибудь иномарке.

Тамара, уже справившись с первым волнением, вела себя спокойно.

Наконец они добрались до той улицы и до того дома, о котором знала женщина. Тамара, пока они ехали, даже не удосужилась сообщить Дорогину, что они въезжают в нужный двор. Когда автомобиль уже остановился, она показала рукой на стоявшую в десяти метрах от них машину.

— Вот видишь, машина Чекана стоит.

— Дура! — только и успел сказать Дорогин. — Нас же сейчас увидят!

— А ты ничего не говорил о том, что тебе надо приехать тихо.

— Ты, можно подумать, не догадывалась?

— Я как-то не подумала…

Тамара уже схватилась за рычаг передачи, как Дорогим остановил ее:

— Ты хоть не рви так резко с места, а то точно проснется, — он посматривал на водителя, дремавшего в кабине.

В дом того не пустили, чтобы время от времени прогревал двигатель.

— Все, тронули, — тихо сказал Дорогин, когда Тамара показала ему на освещенные окна квартиры, где сидел Чекан, играя в карты.

Тамара на этот раз ехала осторожно.

— Вроде бы не заметили, — вздохнул Дорогин, закуривая.

Лицо Тамары было сосредоточенным, она явно решала какую-то сложную задачу.

— О чем думаешь? — спросил Сергей.

— Так вот, я думаю, как мне себя вести с тобой, с Рычаговым. Сволочи вы, мужики, и ты, и Геннадий Федорович, и Чекан. Все одним миром мазаны. Кобели вы! Кстати, — она криво усмехнулась, — как там сейчас Лютер?

— Нажрался и спит.

— Дня еще в доме не пробыл, а всюду его шерсть.

Вычесывать надо. Ладно, — Тамара свернула в слабо освещенный переулок. — Если уж сегодня день открытия тайн, то скажи мне, что собираешься делать после того, как Рычагов свалит за границу?

— А ты откуда знаешь?

— Геннадий Федорович говорил, приглашал с собой.

— Точно, Рычагов сволочь, — проговорил беззлобно Дорогин, — обещал мне никому не говорить, даже тебе.

— И откуда у него только деньги взялись?

— Наверное, нашел у какого-нибудь богатого больного в животе.

— Так я же ему на всех операциях ассистирую, ничего ценного в желудках пациентов он не находил. Пару пуль, осколки и ничего более. Таких больших денег никто ему не заплатит.

— Ты согласилась с ним поехать?

— Нет, не интересно.

— Неужели не интересно?

— Что-то не верится мне, что я там кому-то нужна.

— А здесь ты нужна кому-нибудь? — спросил Дорогин, положив руку на руль.

— Пусти, а то свернуть не сможем, — Тамара пыталась вывернуть руль, но Дорогин держал крепко, и машина проехала поворот.

— Так и будем ехать прямо, пока не упремся или гаишники не остановят.

— Нет, будем ехать, пока бензин не кончится, — Тамара сняла руки с руля и вдавила педаль газа в пол.

Дурачась, они проехали два квартала, пока наконец женщина не затормозила.

— Ну ладно, — Тамара открыла дверцу, — я тут зайду к знакомым, давно их не видела.

— Любовник тут живет?

— А тебе — дело? Я же не спрашиваю про твоих любовниц.

— У меня их нет.

— А я? — обиделась женщина.

— Ты не в счет.

— Так это от скуки?

— Ты же не поверишь, если скажу, что от любви.

— А хотелось бы, — то ли в шутку, то ли всерьез ответила Тамара, резко нагнулась и поцеловала Дорогина в неровно остриженную бороду. — Что-то в тебе есть, не зря я тебя зашивала. Но знала бы, зашивала поаккуратнее, чтобы швы не были видны.

— По-моему, вы с Рычаговым и так отремонтировали меня на славу.