Пощады не будет никому - Гарин Максим

— Слушай, Михара, может, не давать ему денег? Пообещать.., или дать, а затем грохнуть? Это же такие деньги, если что, уплывут.

— Плюнь и забудь, — грозно прошептал Михара, — в этом деле жалеть не стоит, деньги сторицей вернутся.

Жаба тебя душит?

— Нет. Я же не денег жалею, а вдруг как его прихватят? Их же там пасут небось не хуже, чем в лагере.

— На каждую хитрую задницу ты знаешь, что есть.

— Знаю, — сказал Чекан, — хер с винтом.

— Вот именно, — ответил Михара. — Так что надо будет денег достать. Никому, кроме тебя, Чекан, я об этом не говорил и не хочу говорить. Ты возьмешь деньги под это дело, но так, чтобы ни одна собака не догадалась. Потому что пасти начнут, свои же станут следить и в случае чего сдадут. А сделать все надо тихо.

— Послушай, Михара, возьмем алмазов кастрюлю, — ухмыльнулся Чекан, — а что с ней потом делать?

— Я и это продумал, — сказал Михара и принялся, вникая во все детали, объяснять, как он и Чекан обойдутся с сырыми алмазами и сколько денег они поднимут по завершении всей этой операции.

— Там ФСБ пасет всех, — не унимался Чекан.

— ФСБ, ФСБ., да хоть сам Господь Бог, нам-то все равно. Но просто оставить этот шанс и не воспользоваться им — грош мне цена, да и тебе тоже. Мы такие деньги упускаем! Я думаю, на этом можно миллионов пятнадцать поднять.

— Пятнадцать лимонов! — воскликнул Чекан.

— Не меньше. Может быть, больше. Алмазы все уже будут отсортированы, мы их купим за миллион, а продадим совсем по другим ценам.

— Что-то не узнаю я тебя, Михара. Я думал, ты вернешься, опять сейфы будешь бомбить, а ты вон как…

Бизнес — это не твое, потому и сомневаюсь.

— Сейфы бомбить, конечно, хорошо, но здесь, когда все само плывет в руки, повернуться спиной к удаче может только сумасшедший. Я об этом деле год думал.

Представляешь, целый год каждый день вставал и ложился с мыслями об алмазах. Они мне уже по ночам начали сниться, я вижу россыпи, вижу, как они сверкают. А ты говоришь, сейфы бомбить… Сейфы и дурак может ломать, слава Богу, инструмента сейчас полно, самого лучшего, любой ящик вспороть можно. А чтоб такое дело прокрутить и сухим выйти, мозги надо иметь.

— Ну, Михара, я тебя действительно не узнаю. Думал, мне тебе помогать придется, а ты вон как замахнулся!

— Трахать, так королеву, — спокойно сказал Михара, допивая чай из стакана.

— Так, значит, сейчас весь вопрос в деньгах? — спросил Чекан.

— Да, в деньгах, — Блин, найти бы общак, — воскликнул Чекан, — мы могли бы им попользоваться.

— Ты это брось, общак — святое! Его в оборот только последняя падла пустить может.

— Так мы бы потом отстегнули.

— Не говори ерунду, Чекан, я поболее тебя на этом свете пожил, не одни башмаки стоптал, не одну ходку сделал. На этапах меня как дорогого гостя встречают, каждая собака знает, и конвойники, и наши.., все, так что дело верное. Не ящики сейчас бомбить надо, время другое настало.

— Когда ты заметить это успел?

— У меня глаз свежий, незамыленный.

— Да, быстро ты разобрался, — восхищенно признался Чекан.

— Разобрался. А что мне еще оставалось, время подумать имелось в избытке.

— Да, зря ты его, смотрю, не тратил.

— И еще, Чекан, есть у меня на заметке пару дел, но это все мелочевка — сто, двести тысяч баксов можно , взять. Но все это с риском, а рисковать по дурости не хочется. Лучше уж алмазами заняться.

Время было уже далеко за полночь, а Чекан с Михарой и не думали ложиться спать. Они возбудились, обсуждая детали, тактику и стратегию будущей операции.

И чем больше Чекан размышлял, чем больше входил в детали, тем более реальным казалось ему осуществление этого грандиозного плана. Но как он ни старался, пока еще не мог представить себе эмалированную кастрюлю, полную алмазов.

— А ну-ка, Михара, еще разок покажи камень, — попросил Чекан.

— Держи.

Михара вытащил из внутреннего кармана нового дорогого пиджака бумажный сверток, развернул его и, держа двумя пальцами, положил на стол, прямо на блюдце крупный неограненный алмаз.

— И сколько эта стекляшка будет стоить? — спросил Чекан, взвешивая камень на ладони, пытаясь получше его рассмотреть.

— Я тебе что, старый еврей-ювелир? Не могу назвать точную цену.

— Насчет еврея это ты точно заметил, кто еще станет камнями заниматься? — рассмеялся Чекан.

И тут же сообразил, что на какое-то время, задумавшись о больших деньгах, забыл об угрозе, которая довлела над ним, и вновь сделался мрачным.