Слепой против маньяка - Воронин Андрей

Катя пожала плечами, сбросила на кресло куртку, осталась в одной майке.

Ее не по-детски развитая грудь приподнялась, когда она вытащила заколку из волос. Синеглазов сладко поежился.

– Давай скорее в душ, мне уже невтерпеж.

– А выпить у тебя есть, дядя?

– А мама тебя ругать не будет?

– А это не твое дело.

– Ну что ж, тогда выпьем, – сказал Синеглазов, выкатывая из секретера сервировочный столик, на котором, тесно прижавшись друг к другу, стояли разнообразные бутылки с пестрыми этикетками.

Катя посмотрела на бутылки.

– Мне вот из этой плоской.

– Так это же ром, крошка!

– Ром так ром. А ликера у тебя нет, дядя?

– Что, любишь сладкое?

– Люблю, – призналась Катя, – тем более я замерзла.

– Хорошо, выпей ликера.

Из граненой бутылки, на этикетке которой красовался женский профиль, Синеглазов плеснул в стакан вязкого густого ликера. Катя попробовала. Напиток пришелся ей по вкусу. Она осушила стакан, облизала свои по-детски пухлые губы и вздохнула. Она понимала, что сейчас ей придется работать.

– Ну, ступай же в душ, скорее.

Синеглазов развязал галстук и швырнул его на диван. Туда же бросил и пиджак.

– А ты можешь рассчитаться со мной сразу?

– Могу, – сказал Синеглазов и положил две бумажки на стол.

– Ты же обещал три.

– Третья – это премия за хорошее поведение. Если ты будешь стараться – получишь и .ее.

– Я уж постараюсь, дядя, не боись, – тряхнув волосами, развязно сказала девочка.

Она сбросила свои тяжелые ботинки, стянула колготки, швырнула на диван майку и, покачивая худенькими бедрами, шлепая босыми ногами по паркету, направилась в ванную. Зашумела вода.

Синеглазов жадно набрал полную грудь воздуха и зажмурился. А затем подошел к двери ванной и резко распахнул ее. Катя стояла под душем. Она мылась, стараясь не мочить волосы. Синеглазов расстегнул ремень на брюках, затем вытащил его и положил на ящик для белья.

Катя смотрела на немолодого голого мужчину, стоящего перед ней, и чувствовала, как ее тело покрывается мелкими пупырышками, хотя вода была довольно горячей.

Синеглазов, прямо в носках, переступил край ванны и сел на дно.

– Мойся, мойся, тщательно намылься.

Катя принялась покорно выполнять приказание этого странного мужчины.

Озноб сотрясал ее тело.

А Синеглазов привалился спиной к краю ванны и смотрел на свой член.

Хлопья пены падали на грудь Синеглазову, и он растирал их рукой.

– А ну-ка, крошка, полей на меня, – сказал Синеглазов, вставая.

Катя направила на него дождик.

– Ну и горячая вода! – Григорий заурчал. Что-то хищное почудилось Кате в его голосе. Затем он повернулся к ней спиной.

– А ну-ка, потри мне спину. И хорошенько.

Катя принялась большой розовой мочалкой тереть мужчине спину.

– Хватит, – строго сказал Синеглазов. – А теперь засунь мне пальцы в зад.

Катя вздрогнула.

– Я кому сказал!

– А вот так мы не договаривались, – запинаясь, проговорила она.

– Мы с тобой вообще ни о чем не договаривались, кроме цены, – не оборачиваясь, сказал Григорий, – быстро выполняй.

Катя просунула два пальца в задний проход Синеглазову. Мужчина выгнул спину, пальцы его правой руки обхватили змеевик отопления.

– А теперь другой рукой возьми мой член.

Девочка, вся дрожа, нащупала напрягшийся член Синеглазова.

– Что ты его сжимаешь, как поручень в троллейбусе? Нежнее, нежнее двигай… – приказал Синеглазов.

Катя, не вынимая пальцев из анального отверстия Григория, продолжала мастурбировать его огромный член.

– Пошевели пальцами, пошевели! – захлебываясь слюной, приказал Синеглазов.

Катя выполнила и это.

Затем Синеглазов резко разогнулся и повернулся к Кате лицом.

– А теперь – в рот, крошка, в рот.

– Не хочу, – сказала Катя сквозь сжатые зубы.

– Это что значит «не хочу»? Не можешь или не хочешь?

– Не хочу! Не хочу! – истерично выкрикнула девочка, и по ее щекам покатились слезы, смешиваясь с каплями воды, в глазах появился страх.

Вот этого момента Синеглазов и ждал. Он схватил девочку за плечи и заставил стать на колени. А затем принялся тыкать членом в ее плотно сжатые губы. Член упирался в закрытые глаза, в нос, в щеки, в уши. Но Катя упрямо не открывала рот.

– Что же ты, недотрога? – сказал Синеглазов. – И никогда этого не делала даже со своими мальчиками?

– Никогда, – сквозь зубы прошипела Катя.