Русская сталь - Воронин Андрей

Сиверов быстро пролистал десяток страниц вперед. О судьбе Лаврухина больше ничего не говорилось. Похоже, свое намерение он не выполнил, советник посольства не получил образца.

Дальше допросы стали похожими на навязчивый бред. Как опытный шулер, следователь вытаскивал из рукава то одну, то другую крапленую карту. Ссылался на показания машинистки, посла Журавлева, рассуждал с точки зрения «здравого смысла». Сафонов пытался выстроить защиту, но постепенно сдавал рубеж за рубежом.

Листать дальше не имело смысла, итог следствия угадывался легко. Глеб вернулся к началу папки, чтобы удостовериться еще раз — пароход назывался «Фридрих Великий». Это был один из последних его пассажирских рейсов, вскоре корабль реквизировало военное ведомство Германии.

Наверняка бывший врангелевец был настоящим патриотом России. Верил, что поможет Родине образцом своей стали. Но почему Голобродов решил, что крест из сверхпрочного материала остался на пароходе? Еще где-то нарыл сведений? Может быть, благодаря своему тестю-генералу съездил в Берлин, где немецкие товарищи дали ему возможность покопаться в архивах гестапо?

Сиверов попробовал воспроизвести тогдашний расклад, представить одержимого человека, двадцать лет жившего памятью о Родине, надеждой помочь России. На пароходе хватало гестаповцев, рано или поздно Лаврухин должен был навлечь на себя подозрения. Когда он понял, что обречен, постарался ненадолго ускользнуть от слежки.

Выбросил крест за борт? Спрятал где-нибудь в щели? Если он решился спрятать образец, значит, место показалось ему надежным.

***

Из второго похода в архив Глеб вернулся в половине четвертого ночи. На этот раз Быстрицкая не спала, читала при зажженном ночнике. Еще вчера, во время ужина с фирменным пирогом, он почувствовал ее недовольство. В таких случаях он никогда не торопил события. Созреет, объяснит, в чем дело.

Теперь она созрела. Глеб был готов к семейной сцене, но сказанное оказалось неожиданным.

— Ты был с другой женщиной. И не вздумай отпираться.

— Что значит «был»?

— Ты прекрасно понимаешь.

Как она почувствовала? Не один ведь день прошел и не одна ночь. Неужели в любящей женщине естественным образом развивается та интуиция, которую мужчины обретают только после долгих лет тренировки в разведшколах?

— Рядом со мной, конечно, были женщины. Я не работаю на планете мужчин, я вообще не выбираю, где мне работать.

— Не надо. Эта женщина не стояла рядом, она с тобой «была» в полном смысле слова. Или сказать тебе русским языком, чем вы вместе занимались?

Что такое могла оставить Вика на его коже? Любой запах должен был улетучиться, даже запах самых стойких духов. Или отражение ее лица, искаженного наслаждением, запечатлелось в его зрачках?

Он ведь даже не улыбнулся ни разу этой Вике на палубе, даже не оглядел ее фигуру в бикини оценивающим взглядом. Сама проявила инициативу, а недолгую уступку мужскому естеству нельзя считать слишком большим грехом.

Если б знать, что Ирина догадается. Да он готов сейчас отдать весь мир, только бы она не испытывала боли.

— Вот удивительное дело. Вы можете быть героями, первопроходцами, бессребрениками, но, как только к вам в постель влезает дешевая шлюха, все вы одинаковы. Почему измену женщины вы считаете предательством, а свои кобелиные дела — нет?

— Измена всегда предательство, — произнес Сиверов, глядя в окно на желтые листья.

Он не мог сейчас, читать Ирине лекцию о разнице между женщиной и мужчиной, о разном содержании, которое оба пола вкладывают в секс. Ей плевать на доводы разума, и она совершенно права.

— Я никогда не строил из себя идеал. При моей работе человек ни для кого не может быть подарком.

— Только не прикрывайся работой.

— Через час у меня самолет обратно в Крым. Постарайся понять: я люблю тебя больше всего на свете.

ГЛАВА 25

Из самолета вышел совсем другой человек. Черная майка с короткими рукавами, черный кожаный жилет, черные джинсы на черном поясе, черная обувь на толстой подошве. Защитные очки, плотно сжатые тонкие губы и кейс в руках — там смена белья, бритвенный прибор, мужской одеколон и перчатки.

«Хотите киллера из Москвы, я вам это устрою», — решил Сиверов. Игра была рискованной, но он сделал выбор. Севастопольская милиция вряд ли ждет возвращения наемного убийцы, который, по ее мнению, едва унес ноги. Тем более такого скорого Возвращения.