Русская сталь - Воронин Андрей

Крайний из домиков, ничем не примечательный снаружи, был оборудован внутри с особым комфортом и находился на особом режиме. В теплую половину года Картавый жил и работал здесь, с середины октября перебирался в Севастополь.

Обычно возле домиков не торчал никто из подчиненных. Они приезжали и уезжали обратно. Сам Картавый тоже не сидел на месте. Иногда несколько дней подряд мог не показываться на летней своей «базе».

Теперь в непосредственной близости от дверей прохаживались двое из его братков. По очереди устраивались на крыльце перекурить, не выпуская руку из правого кармана легкой куртки. Еще один охранник сидел внутри вместе с Картавым.

Охранники и шеф заранее о себе позаботились, надев под одежду импортные, легкие на вес бронежилеты. Картавый сам держал наготове «пушку» с полной обоймой, хотя по раскладу у наемного убийцы не было шансов прорваться внутрь домика.

Все подступы к дому отдыха просматривались «сборной командой», куда каждый из участников последней встречи отрядил лучших людей. Даже полоску берега держали под неусыпным наблюдением, подозревая, что киллер может приплыть под водой.

Первые сутки завершились без происшествий, подошли к концу вторые. Стадо отдыхающих кормилось по расписанию, в остальное время купались, загорали, пытались завести романы, донимали медицинский персонал выдуманными болячками.

Приехала машина забрать мусор. С первого и до последнего момента ее «вели», как возможное средство доставки киллера. Точно так же внимательно отследили другую машину, которая доставила свежий хлеб и фрукты для столовой.

В трех километрах от дома отдыха останавливался по ходу маршрута автобус «Севастополь-Феодосия». Сходящие с него пассажиры тоже проходили внешний осмотр. «Сборная команда» не исключала, что киллер может резко изменить внешность: надеть парик, воспользоваться накладными усами или бородой.

Некоторые отдаленно похожие на московского гостя личности могли наткнуться в коридоре или аллее на незнакомого крепкого мужика. После «случайного» контакта незнакомец бормотал извинения. Возвращался к своим и разочарованно сообщал: «Чисто».

Уже начало смеркаться, когда на территорию дома отдыха заехало такси. Расплатившись, пассажир вышел наружу и уверенно направился мимо главного четырехэтажного здания к крайнему домику.

Дежурная команда действительно была сборной. Не только в смысле принадлежности к разным крымским группировкам, но и по прошлому этих людей. Здесь были уголовники, имевшие на совести убийства и разбой. Были бывшие контрактники, которые не сумели после Чечни вернуться к мирной жизни, были фанатичные мусульмане, ненавидевшие в глубине души всех «неверных». Но даже у видавших виды отвисли челюсти, как только пассажир выпрямился в полный рост.

Московский киллер ни на йоту не изменил свою внешность. Те же защитные очки, скрывающие выражение глаз. Черная майка, черный кожаный жилет и черные джинсы. Руки свободны, шаг широкий и уверенный.

Даже если он глуп и не догадывается о ловушке, наверняка ведь должен понимать, что Картавого не оставили в такое «смутное» время без охраны. Достаточно бросить взгляд на людей возле дома. Оба уже сняли свое оружие с предохранителя.

На человека в черном было нацелено не меньше дюжины стволов, хотя никто из отдыхающих пока не замечал вокруг ничего особенного. Оставалось последнее движение дюжины указательных пальцев, но прежде следовало связаться с Картавым. Тот и сам уже увидел в окне приближающегося киллера. Стоя с мобильником в руках, первый раз в жизни он почувствовал, как ноги делаются ватными.

Нет, москвич совсем не дурак. На что же он рассчитывает? Надеется взять на понт, на чувство страха, которое должно парализовать противника?

Картавый вдруг осознал главное: если москвича замочат в его владениях, ему уж точно конец. Остальные могут воспользоваться обстоятельствами, выторговать себе более или менее почетные условия капитуляции. Но его, Картавого, новая власть точно не помилует. Достанут везде, даже за тридевять земель отсюда.

Похоже, москвич рассчитывает на его сообразительность, рассчитывает, что он не даст команды стрелять.

— Погодите, — сиплым голосом произнес в трубку Картавый. Потом сделал шаг к двери и повторил то же самое наружным охранникам.

— Подпустите на десять шагов. Дальше пусть остановится.

Приблизившись к дому на расстояние десяти шагов, человек в черном начал медленно разводить руки в стороны. Никто пока еще не сказал ему ни слова. Когда осталось пять шагов, руки уже были подняты горизонтально на уровень плеч. Сейчас охране полагалось его обыскать.