Кровь за кровь - Гладкий Виталий Дмитриевич

– Лева, а телка у Храпова была? Не мог же он тереться только с мужиками.

– Этого добра у него было валом. Разных калибров и стоимости.

– Я не про путан спрашиваю. Здесь все понятно. А вот для души он никого не держал? С виду Храпов не тупой и, скорее всего, образованный, а значит такое понятие, как душа, ему не должно быть чуждо.

– Есть тут… одна… – Лева вмиг поскучнел и отключился от окружающей действительности.

– Э-э, маэстро! – Я хорошо знал эту способность Левы, как говорится, "средь шумного бала" прятаться в личную ракушку. – Не засыпай. Кто она?

Берман медлил. Почему? Это было странно…

– Ее зовут Элла… – наконец сказал он с большой неохотой. – Работает у нас… танцовщицей. Но она не имеет ничего общего с его темными делами! У них просто дружеские отношения. Она не позволяет ему ничего такого…

Так, так… Понятно… Вот и открылась истинная причина любопытства обычно сдержанного лабуха Левы Бермана к неприятной и опасной персоне Храпова. Отвергнутая любовь? Или нечто большее?

– Кто спорит… – Я как можно равнодушней пожал плечами. – Сегодня ее можно лицезреть?

– Да. Танцгруппа будет выступать сразу после перерыва. Все, я пошел… – Он поднялся.

– Спасибо, Лева. Ты мне здорово помог. И последнее: как она выглядит и когда танцовщицы заканчивают свои выступления?

– Примерно в три часа утра, – ответил Лева на вторую половину моего вопроса. – А как выглядит… Брюнетка, красивая фигура… ну, не знаю, как тебе ее обрисовать. Следи за мной, когда девочки будут танцевать, я покажу…

Лева влюбился! Это было понятно как дважды два. Он никогда не был падким на женщин, что при его профессии казалось несколько странным. Мало того, Лева вообще смотрел на слабый пол сквозь пальцы – со скучающим видом пресыщенного половой жизнью эгоиста.

Он был верен своей жене и избегал случайных связей. А тут… Какие коленца откалывает жизнь…

Глава 15. ПОДСТАВЛЕННЫЙ

Глупость всегда наказуема. Особенно если ее совершаешь подшофе. Мало мне было гаражно-тюремных приключений, так я еще влип в абсолютно скверную историю, которая сулила совсем не медовые пряники и счастливый финал, а долгие годы за решеткой…

Я пошел "провожать" танцовщицу Эллу; правда, без ее ведома. Ход моих рассуждений не отличался оригинальностью – если она и впрямь запала в душу Храпова, то он просто обязан был выходить с нею на контакт. Телефонные звонки, почта, посыльные и, чем черт не шутит, даже личные встречи. Ведь еще никем не доказано, что передовик "Горлифторемонта" смайнал из города куда подальше. Может, где-то залег, притаился, ждет, пока все не уляжется и пока единственный прокол в деятельности подпольного синдиката похитителей не ликвидируют вместе с неким горе-сыщиком Стасом Сильверстовым, имевшим неосторожность претендовать на место свидетеля обвинения, которое еще никто не предъявлял.

Элла и впрямь впечатляла. Она не была гипертрофированно длиннонога, как нынешние "мисс" от Москвы и до северных окраин, и имела не костлявый мини-тазик, а самые настоящие крутые женские бедра, способные зажечь воображение даже у почтенного, убеленного сединами главы большого семейства, исповедующего принципы пуританской морали. Да, на такую телку Лева действительно мог запасть.

Зазноба Храпова и примкнувшего к нему Левы Бермана взяла частное такси. Сейчас это не проблема. Закрытые проходные не работающих предприятий отсекли от куска хлеба целую армию работяг, и теперь те, у кого были мало-мальски сносные колеса, вышивали на них по городу в любое время дня и ночи, подшакаливая детишкам на молочишко; притом брали за проезд по божески, не так, как в недавние времена официальные таксисты, эти зажравшиеся от своей значимости козлы. Чтобы добраться в поздний час даже на недалекую окраину, приходилось перед ними падать на колени в буквальном смысле этого слова. Я уже не говорю про расценки…

Я последовал ее примеру, благо возле "Дарвина" ночных извозчиков хватало. Водила попался с понятием и без лишних расспросов упал на хвост такси, которое облюбовала Элла. Так мы пересекли город из одного конца в другой и вскоре оказались в микрорайоне Парковом, вплотную примыкавшему к лесному массиву. Раньше тут был поселок железнодорожников, в семидесятые годы поглощенный городом и подкинувший чинной и благополучной окраине неуправляемые и буйные орды переселенцев, собранных, что называется, с миру по нитке. И теперь здесь держала мазу отмороженная братва, плевавшая на традиции и внешнюю благопристойность.