Мне давно хотелось убить - Данилова Анна

Перед тем как подняться, Юля взглянула на окна Жанниной квартиры – только они из всего дома и светились в голубом сумраке зимнего дня. Жанна работает, и ей требуется много света, гораздо больше, чем всем остальным жильцам, экономящим в полдень на электричестве.

Шубин приучил ее держать пистолет всегда наготове, и это стало, слава богу, уже привычкой. Пусть Жанна портниха, что ж с того? Мало ли…

Юля вошла в подъезд, поднялась на один лестничный пролет и заглянула в почтовый ящик с цифрой 15. В нем лежал конверт. Достать его было невозможно, и она подумала о том, что нужно сообщить о нем Жанне.

Поднявшись на третий этаж, она остановилась напротив двери и потопталась немного на пороге перед тем, как позвонить. Она попыталась прислушаться к звукам, доносящимся из квартиры Жанны, – было тихо.

Подозрительно тихо, потому что обычно оттуда доносился стрекот швейной машинки.

Она позвонила. Послышались шаги, затем какой-то шорох и даже бормотание, наконец дверь распахнулась, и Жанна, увидев на пороге Юлю, бросилась ей на шею:

– Господи, как хорошо, что ты пришла… Заходи скорее… – И уже шепотом, возле самого уха:

– Знаешь, меня хотят убить…

Глава 2

– Слушай, Витя, я уже целый час пью водку и закусываю этим роскошным салом, а ты все молчишь…

Шубин опьянел от жары, от водки и розового, в мясных прожилках, тающего во рту сала. Не мог он не попробовать и густого и душистого грибного супа, и маленьких соленых огурчиков, которые Витька вылавливал пальцами из трехлитровой банки. Когда же на столе появилась стопка толстых и жирных, пересыпанных сахаром, блинов, Шубин понял, что жизнь его прожита зря, раз у него нет ни дома, ни жены, ни просто кого-то, кто бы так заботился о нем.

– Так ты женился? – пытал он своего друга, уписывая за обе щеки приторные, пышные, с привкусом свежих дрожжей, блины и запивая их вишневым киселем. – А где же ты прячешь свою хозяйку?

Но Витька продолжал упорно молчать. Он тоже пил, закусывал, но всем своим видом показывал, что самое главное, ради чего он и вызвал Шубина, – впереди.

Лицо у Витьки было напряженным, озабоченным.

И видно было, как он старается угодить гостю, как суетится, ухаживая за ним и пытаясь словно бы задобрить.

– Или ты мне говоришь, куда спрятал ту, которая все это приготовила, или я.., не знаю, что с тобой сделаю…

– Пойдем покурим… – вдруг предложил Витька и встал из-за стола. Высокий, на голову выше Шубина, Витька Ерохин утер рот рукавом клетчатой фланелевой рубашки и тяжело вздохнул:

– Выйдем на крыльцо.

Рыжие спутанные вихры его заметались на ветру, в них стал быстро набиваться снег.

После ярко освещенной кухни и сеней воздух на дворе, куда они вышли, казался темно-синим. Пахло дымом.

Под ногами скрипел снег, где-то поблизости, в соседних дворах лаяли собаки.

– Так ты женился или нет? – Шубин вздохнул полной грудью и закашлялся сладким, обжигающим морозным воздухом.

– Да что ты заладил: женился да женился. Один я, понятно? И уж не женюсь, видно.

– Не понял… – растерялся Шубин. – А кто же блины-то пек? Огурцы солил? Соседка, что ли?

– Да нет… Я сам. Сам все: и блины, и огурцы. У меня еще и борщ есть. Я все умею, мне никто не нужен.

Шубин даже протрезвел. Витька всегда любил женщин, и они любили его.

– Ну-ка ущипни меня…

– Думаешь, чего я тебя вызвал-то?

– Ну не бабу же ты попросишь меня искать?

– Я нашел уже, – сказал Витька дрогнувшим голосом и вздохнул, достал сигарету из кармана и закурил. – Потому и вызвал.

– Ничего не понял.

– Пойдем покажу…

Он легко сбежал с крыльца и быстрым шагом направился, пересекая заснеженный большой двор, в сторону сарая. Шубин едва поспевал за ним.

Вспыхнул свет – это Витька включил фонарь в сарае.

– Входи, – позвал он.

Шубин вошел в сарай, и первое, что ему бросилось в глаза, – аккуратные, свежеструганые полки, на которых стояли какие-то коробки, банки, бутылки… Идеальный порядок, как и должно быть у хорошего хозяина. Под ногами старенький, но чистый линолеум в крупную черную клетку.

– А что, сарай не отапливается? – спросил Шубин и хотел было уже пройти дальше, как Витька схватил его за рукав.

– Стой! Гляди…

Он наклонился и поднял с пола серую рогожу.

Шубин присел на корточки и, когда Витька отошел в сторону, чтобы не закрывать собой свет, увидел большой узел с тряпьем.