Женщина-ветер - Данилова Анна

– Мне и так плохо, – вздохнула я. – Я не собиралась играть в эти игры…

– В прошлый раз ты мне рассказывала, как вы с Марком провели ночь в гостинице…

Я действительно рассказывала ему о нас с Марком, мне просто необходимо было с кем-то поделиться. Нет, не так. Я всегда рассказывала ему о нас с Марком. Потому что больше было некому. Беатрисс и так смеялась над нашими с Марком отношениями. Но не могла же я первая…

– У тебя есть еще мужчина? С которым у тебя нормальные отношения? Я имею в виду обычного партнера.

– Нет, у меня никого нет, кроме Марка.

– Белла, так не бывает…

– Бывает… Я люблю Марка, а он любит меня.

– Предлагаю тебе представить себе, что ты с Марком и что ты первая делаешь шаг… Ну? Мы же давние друзья, никто ничего не узнает… – Его взгляд проник в меня, достал до самого дна и свернулся там в клубок, возбуждая меня.

Я закрыла глаза. Да, я себе могла представить, что я с Марком, потому что и с Захаром мне было так же спокойно и легко, как с ним. Но Захар был мужем Беатрисс, а потому я не могла позволить себе увидеть в нем мужчину. Но теперь Марк был далеко, Беатрисс ставила градусник младенцу, а мы с Захаром находились одни в большой тихой квартире.

– Не можешь? Хорошо, тогда представь себе, что я – Марк и что я первый обнимаю тебя…

Он сел возле моих ног на пол, и я обхватила ладонями его голову. Затем я тоже опустилась на ковер и почувствовала, как Захар целует меня, властно, не как Марк, не так нежно, а грубовато, до боли… Я задыхалась.

Тогда он подхватил меня на руки и отнес в спальню. Пока он стаскивал с меня узкое платье, я не открывала глаз.

Потом я попыталась вырваться, но Захар поймал меня и подмял под себя, придавил бедром; я напряглась вместо того, чтобы расслабиться, и вдруг услышала:

– Помнишь, там, в больнице, на Волге…

Как забыть такое. И как признаться себе, что я хотела тогда быть и с Марком, и с Захаром, что таких мужчин я никогда в жизни не видела и больше не увижу. Разные и похожие, одинаково притягательные… Не попалась ли я тогда в капкан, расставленный мне Беатрисс? Не потому ли я сегодня лежу в постели с Захаром, что он – муж Беатрисс? А то, что имеет к ней отношение, не может оставить меня равнодушной.

– Помню. Ты выбрал Беатрисс…

– Нет, это ты выбрала Марка. Ты глаз с него не спускала.

– Неправда!

Но я не могла сказать ему всей правды. Не могла признаться в том, что хотела бы прожить сразу две жизни – и с Марком, и с ним.

– Правда.

– А ты выбрал Беатрисс!

– Не называй ее так. Она Берта. Моя жена. И я люблю ее… А она меня – нет.

Я закрыла глаза. Сейчас он, прикрыв мое лицо, овладеет Беатрисс… Я не знала, радоваться мне или нет. Видимо, у него с женой разладилась половая жизнь, и он вероломно решил воспользоваться моей нерешительностью и повышенной возбудимостью (три года воздержания!), чтобы получить свое. И я была уже, признаться, готова к тому, чтобы побыть хотя бы немного Беатрисс… Но ничего не случилось. Он оторвался от меня, словно ему только что по телефону сообщили, что я его родная сестра или, хуже того, брат…

Я встала, молча оделась, заказала такси и уехала.

Глава 5

Я вышла из вагона самая последняя – не было сил признаться себе в том, что мне стыдно появиться перед Марком в таком вот постзэковском виде. Я увидела его сквозь грязное оконное стекло много раньше, чем появилась на выходе. Он, не выдержав, сам пошел в вагон. Увидел меня, прижатую к котлу (проводница как раз собиралась выставить меня, последнюю свою пассажирку, вон), кинулся ко мне и обнял. Покрывал короткими поцелуями мое лицо, гладил свободной рукой (во второй он держал букет) мои взъерошенные волосы.

– От тебя остались только глаза, – констатировал он уже в машине, качая головой и, видимо, ужасаясь тому, в каком я виде. – Но главное – тебя оправдали, отпустили.

– А кого вместо меня посадили?

– Да психа одного подозревают, – отмахнулся он, внимательно следя за дорогой. – Надеюсь, ты не против, если мы поедем ко мне? Я был у тебя, прибрался, как мог, чтобы квартира приняла жилой вид, полил, как обычно, цветы…

Он поливал мои растения! Это было так трогательно. Значит, они не умерли…

– Марк, ты прости меня. – Я уже хлюпала носом, и он машинально протянул мне свой совершенно чистый и глаженый клетчатый платок. – Я морочила тебе голову целых три года.

– Нет, это ты прости меня, что вел себя как идиот. Думаешь, я ничего не знал? Знал, конечно, мне и Захар говорил…