Мертвый шар - Чиж Антон

– Нил, увези меня! – закричала Филомена Платоновна.

Но любящий сын только отмахнулся.

– Чтобы ответить на этот вопрос, надо вернуться немного назад. И здесь на сцену, это выражение в нашей истории очень уместно, выходит безумная нищенка Марфуша, пригретая из жалости. Кто же она такая, что Аглая приводит ее в дом? – Родион сделал паузу, чтобы дать зрителям прочувствовать атмосферу. Атмосфера созрела, то есть накалилась до нужного градуса. – Она, Нил Нилыч, ваша сестра, которая умерла якобы до вашего рождения. Сядьте, пожалуйста, это далеко не все. В фамильном склепе похоронена кукла Ки-Ки. А живая Марфа Ниловна Бородина получила фамилию Нежданова, сиротское отчество Ивановна и воспитывалась в публичном доме Ардашевой. Хотя должна была зваться Марфой Аристофановной Кивиади. По закону и настоящему отцу.

– Маменька, – еще не веря до конца, простонал Нил.

– Это ложь, – спокойно ответила Филомена Платоновна.

– Съездите на Смоленское кладбище и поройтесь в склепе, – сказал Ванзаров. – А лучше спросите Ардашеву. Знает вкусы и потребности почетного и давнего клиента.

– Умоляю, давайте не при матушке!

– Вернемся к Марфуше. В четырнадцать лет ее отдали мужчине. В пятнадцать она родила, но лишилась рассудка. Содержать безумную Аглая не могла и отдала ее в мир, иными словами, к профессиональным нищим. Марфуше там жилось хорошо. Была в почете. Прошло много лет. Как-то раз, встретив ее на улице, Аглая решила искупить грех и взяла Марфушу к себе. Риска никакого: от пережитых мучений лицо нестарой женщины сплошь покрылось морщинами.

– Допустим. Но какое отношение Марфуша имеет к моим невестам?

– Самое прямое. Ребенок, который якобы родился мертвым, не думал умирать, и в Обуховскую больницу его не подбрасывали. Я лично проверил по отчетам: не было в 1863 году похожего случая. Так куда же он делся? Все туда же – в публичный дом Ардашевой. Была крещена Олимпиадой, получила отчество Ивановна и фамилию Незнамова.

Снова тяжкий стон, и Нил схватился за голову.

– Судьба Липы куда легче, – словно не замечая, продолжал Ванзаров. – Отданная в четырнадцать лет мужчине, она забеременела, родила мертвого ребенка, но умом не тронулась, а ушла от Ардашевой в бланкетки. Долгие годы приносила букетик на могилку, как бы случайно находящуюся рядом с фамильным склепом Бородиных. Только зря слезы лила. И этот ребенок остался жив. Более того, вырос в прелестную девушку Варвару Ивановну Нечаеву, сиротку и проститутку. Нил Нилыч, за водкой еще успеете, будет повод. Сядьте. Благодарю. Чтобы покончить с биографической частью, скажу: Варвара стала женщиной в четырнадцать лет, как это принято в заведении Ардашевой, но счастливо не забеременела. Подозреваю, Аглая Николаевна наконец нашла способ. Через год Варвара разругалась с хозяйкой, а няня помогла ей снять угол, из которого Варвара переехала в меблированные комнаты. Чтобы окончательно прояснить, почему Аглая так боролась с вашей шалостью, осталась одна деталь: глаз в варенье.

– Ну, наконец-то! Думал, забыли про него, – сказал Бородин.

– Он появляется на сцене, уж простите – все же разыгрываем трагедию в античном стиле, в свой черед. Итак, Аглая узнала, каких невест привел ее обожаемый Нилушка, но сказать всю правду не может. А барышни играли честно: не объяснили своей дорогой родственнице, что участвуют в розыгрыше маменьки. Им наверняка нравилось, как Аглая испугалась и стала отговаривать от этой партии. Женская слабость – подразнить. Что остается Аглае? Подговорить девиц на бильярдную аферу, пообещать легкие деньги и побег, а вас напугать дурацкими письмами со словами, вырезанными из «Эдипа-царя». Наступает утро рокового, не иначе, дня. В окно спальни Аглая видит, как бредет Марфуша. Лицо залито кровью. Не зная, что подумать, она выскакивает из спальни. В руке Марфуши – вырванный глаз. Чтобы не будить дом, Аглая ведет нищенку в баню, та по дороге оставляет кровавую «ягодку» на приготовленной для варки малине. Аглая вытирает Марфуше лицо, грязная тряпица наверняка засунута под полок. Но и платье забрызгано. Аглая бежит в дом и выбирает старое платье Филомены Платоновны. Помните, Нил Нилыч, вы удивились, что нищенка вышла из бани в новом? Аглая ее переодела. Но впопыхах забыла про глаз. Тонька нашла его – начался скандал. Беда в том, что ваша прекрасная няня слишком много читала пьес. Она решила, что глаз – предупреждение, знак, что ее тайна раскрыта. Она не могла знать, что это всего лишь нелепая случайность. Глаз Марфуше вырвали негодяи, игравшие на него в карты. Никакого рока и предзнаменования. Но Аглая думала по-другому. Надо ее простить: уж слишком много роковых совпадений выпало на ее долю.