Яд Фаберже - Данилова Анна

– Подождите, – перебил ее Шубин. – А как ваша Антонина Егоровна узнала, что звонят из Лондона?

– Да потому что, когда раздался звонок и Нина взяла трубку, то она же сама и сказала в трубку, вернее, спросила: Лондон? Видимо, она и сама была несколько удивлена этим звонком. Антонина Егоровна подумала, что этот мужчина, скорее всего, звонил, конечно, не Нине, а Маше, матери Лоры, но когда услышала разговор, то поняла, что мужчина по имени Арчи звонил именно Нине… Не буду вас мучить. Нина, заметно оживившись после ухода Антонины Егоровны и стараясь говорить быстро, словно боясь, что ее прервут, рассказала ему, что у них проблемы, что они еле концы с концами сводят, что Маша не живет с ними и что они давно ее не видели… Ребенок заброшен и все в таком духе. У Антонины Егоровны создалось впечатление, что она как будто жалуется этому Арчи на свою жизнь. И это показалось ей удивительным. Она никогда прежде не слышала, чтобы у Захаровых кто-то из близких людей, с которыми можно было бы вот так откровенно разговаривать по телефону и в подробностях рассказывать о своих проблемах, жил в Лондоне. А тут вдруг такой разговор… И она бы обязательно расспросила Нину об этом звонке, потому что они были в хороших отношениях, дружили по-соседски… Но ведь разговор-то был ею подслушан, значит, она должна была делать вид, что ничего не слышала и ничего не знает.

– А у нее хорошая память, – заметил Шубин.

– Она помешана на кино и действительно всегда запоминает имена всех героев и актеров. Надо сказать, что Антонина Егоровна человек одинокий, и вся ее жизнь заключена в телевизоре. Этот звонок из Лондона потряс ее, и она долгое время пыталась придумать предлог, чтобы расспросить Нину об этом Арчи. Но время шло, и все постепенно забывалось… И вот только сейчас она вспомнила этот эпизод и рассказала мне. Так что Лора могла оказаться в Лондоне не случайно. Вероятно, у нее там действительно кто-то есть. Но это еще не все. Помните, я говорила вам, что Лора любит носить дешевую бижутерию? Так вот о драгоценностях. У Ниночки, если верить Антонине Егоровне, был какой-то очень красивый дорогой браслет, который она хотела продать, чтобы на что-то существовать. Это было давно, когда Лоры еще и на свете не было, а Маша была почти девчонкой. Так вот, тогда Нина Николаевна сбилась с ног, чтобы найти покупателя на этот старинный браслет. В Москве она так и не сумела найти покупателя и тайно – вы же знаете, какие это были времена! – встречалась по этому поводу с каким-то иностранцем в какой-то гостинице. Антонина Егоровна многое скрывает, но мне думается, что и об этом она узнала, подслушав телефонный разговор Ниночки. У них же балконы были рядом, и когда говорили в комнате, то на балконе все было слышно, особенно в летний день, когда все раскрыто… Словом, Антонина Егоровна решила, что этот Арчи и есть тот самый покупатель, потому что после этой истории с продажей браслета Маша куда-то уехала, и ее довольно долго не было. А когда она вернулась, в доме появились деньги. По ее словам, Ниночка стала покупать продукты на рынке, они обе приоделись, ну и все такое… А спустя девять месяцев Маша родила дочь… Я не знаю, совпадение это или нет, но вывод напрашивается сам: Арчи и есть отец Лоры. И именно поэтому Ниночка и разговаривала с ним запросто, как если бы он был ей должен, понимаете? Но здесь надо рассказать про саму Ниночку. Ведь мы же не случайно звали эту довольно-таки взрослую женщину вот так запросто – Ниночка. Понимаете, я как сейчас помню ее: лицо почти детское, глаза большие, испуганные, словно она постоянно чего-то боится. Очень мнительная, щепетильная во всем, до абсурда, аккуратистка, каких свет не видывал. Для нее общественное мнение – это все. История с беременностью сестры сильно подкосила ее. Но, с другой стороны, словно придала ей сил. Она была одинокая, я никогда не видела рядом с ней мужчину. И мне думается, что она всю свою любовь и энергию отдавала сестре и племяннице. Она, по сути, жила их жизнью. Ради Лоры она продала дом в Кисловодске и перебралась в Москву. Она постоянно что-то продавала из своих личных вещей, какие-то колечки, доставшиеся ей по наследству, еще что-то… Она очень любила Лору и воспитывала ее как свою дочь. Но сестра ее напоминала своим образом жизни настоящее стихийное бедствие. Она появлялась всегда неожиданно, и сестры иногда ругались, даже довольно громко. Ниночка упрекала ее в том, что та не занимается дочерью… Но все это так и оставалось словами: Маша никогда бы не смогла стать хорошей матерью. Она любила, как мне думается, деньги, мужчин… Но я отвлеклась от самой Ниночки. Мы, соседи, все равно считали ее малость… тронутой, понимаете? Она была странная и вела себя тоже странно… Сейчас… – Зина перевела дыхание и закурила новую сигарету, – …сейчас я скажу вам самое, как мне кажется, главное. Драгоценности. Словом, Антонина Егоровна считает, что то, что носила Лора, разные там кольца, брошки, кулоны, все это не фальшивка, а настоящее. И что эта Ниночка так осторожно себя вела и почти ни с кем не встречалась и всю жизнь старалась не привлекать к себе внимание потому, что хранила у себя в доме чужие драгоценности, понимаете?