Яд Фаберже - Данилова Анна

«…в Зимнем дворце состоялось бракосочетание императора Николая II… Приезд невесты императора в Россию и свадьба, которые должны были стать радостными событиями, совпали с днями всеобщей скорби, и многие считали это дурным предзнаменованием.

То, что я чувствовала в тот день, может понять лишь тот, кому, как и мне, суждено было полюбить всем сердцем. Я пережила нечеловеческие страдания, час за часом представляя себе события во дворце, стараясь заглушить чувство ревности и смотреть на ту, которая отняла у меня Ники, как на императрицу и государыню, раз уж она стала его супругой. Мне пришлось собрать все силы, чтобы не сломаться под бременем обрушившегося на меня горя и достойно принять все, что было предначертано судьбой…»

Глава 8

Кто не мечтает хоть раз увидеть Лондон, пройтись по его улицам, посидеть на скамейках его парков и садов, наблюдая за прогуливающимися, преисполненными собственного достоинства англичанами с их неизменными собаками и кошками. Если бы меня спросили когда-нибудь, каким я представляю себе этот город, то, скорее всего, я никого не удивила бы, если бы нарисовала картинку, сплошь состоящую из густого тумана, сквозь который проглядывали бы купол собора Св. Павла и башня с часами Биг-Бен, знаменитый Тауэр и Вестминстерское аббатство… Но то, каким образом я оказалась в Англии, в самом ее сердце, представляется мне сейчас просто роковым стечением обстоятельств и, как это ни странно прозвучит, настоящей трагедией. Нет, не о таком путешествии я мечтала, и не в таком, насыщенном черным и серым цветами Лондоне я хотела когда-нибудь побывать. Все, что произошло со мной в последнее время, напоминает кошмарный сон. И если бы я знала, что готовит мне судьба, я пожелала бы себе скорее смерти, чем такого водоворота трагических, кровавых событий, которые и занесли меня на берега туманного Альбиона.

Сейчас поздний вечер, я нахожусь в Лондоне, в районе Челси, в номере отеля «Аннандейл-Хаус» и без аппетита ем пирог с мясом. Я внушила себе, что, для того чтобы все это пережить и осмыслить, мне понадобятся силы, и если я не буду есть, то уже очень скоро потеряю сознание, если вообще не умру. Я уже несколько раз представляла себе свой полуодетый труп, лежащий на полу просторной гостиничной комнаты, среди дорогой старинной мебели и букетов с цветами. Могу себе представить, как порадовала бы меня вся эта несказанная роскошь при других обстоятельствах. Если бы я, к примеру, оказалась здесь в свадебном путешествии или пусть даже деловой поездке. Но нет, и этот гостиничный номер, и этот пирог с мясом были оплачены человеком, который смог всего за несколько минут превратить меня в свою рабу. Меня, человека, всегда ценившего свою независимость и свободу. Разве могла я представить себе, как легко и просто, оказывается, заставить человека совершать такие несвойственные ему поступки и даже преступления. Моя воля полностью парализована. Мне нет дела до моего внешнего вида. Все вокруг стало мне безразлично, потому что я знаю, что скоро умру. Я не выдержу такой жизни и не сумею превратить остаток своих дней в сгусток самой мерзкой и гадкой лжи, какая только может существовать в человеческом обществе. Меня не так воспитывали. И если бы Ниночка – так ласково про себя я всегда называла свою дорогую тетю Нину Николаевну – была жива и узнала бы, что со мной произошло, то, думаю, и она не смогла бы мне ничем помочь. Отсутствие выбора – что может быть ужаснее? Я попала в тупик и скорее погибну, раздавленная обстоятельствами и нежеланием превращаться в подлую тварь, чем когда-нибудь выберусь оттуда. У меня нет денег. У меня нет даже своих личных вещей, которыми я могла бы пользоваться без оглядки. На мне ночная рубашка, купленная в маленьком магазинчике неподалеку от отеля; в сумочке, оказавшейся в коробке с теми вещами, в которых мне надлежало отправиться в путешествие, были лишь зубная щетка и несколько презервативов. Ни пудры, ни губной помады, ни носового платка. Вот уже две недели, как я не принадлежу себе. Человек, который превратил меня в ничто, сейчас сидит где-нибудь в ресторане и наслаждается своим положением хозяина жизни. Его чудовищный и гениальный план сработал: я пункт за пунктом следую его наставлениям, приближаясь к конечной цели своего путешествия. Уже завтра я перешагну порог дома, где мне предстоит прожить некоторое время, вплоть до самой развязки. Хотя навряд ли я доживу до этого. Даже если буду есть и пить. Мое сердце не выдержит и разорвется на части.