Парикмахер - Шюнеманн Христиан

- Она вам доверяла? Делилась с вами своими секретами?

- Она знала, что я умею их хранить.

- В самом деле?

- Если бы не умел, у меня тут очень скоро не осталось бы ни одного клиента.

Анетта Глазер кивнула.

- Фрау Каспари была у вас в среду вечером?

- Откуда вы знаете?

- Видела запись в вашей тетради.

- Все произошло очень быстро. Она позвонила, и я записал ее на тот же вечер, на восемнадцать часов.

Дверь открылась. Вошел Деннис, что-то пробормотал и поставил на стол поднос. На подносе был чайник с травяным чаем, графин воды и вазочка с кубиками льда и ломтиками лимона.

- Это означает, что вы оказались одним из последних, если не последним, кто видел фрау Каспари живой, - сказала комиссарша.

До сих пор это вообще не приходило мне в голову. Значит, теперь я превратился в особенно важного свидетеля? Или сам попал под подозрение? Может, это уже допрос? И мне требуется адвокат? А как же место преступления?

- Вам не бросилось в глаза что-либо странное в Александре Каспари? - спросила комиссарша.

- Она была усталая и дерганая. У нее довольно большие проблемы на работе и в личной жизни.

- Может, она как-то намекала, что ей угрожают?

- Нет, наоборот. Она собиралась ехать в отпуск. Кай должен был отправиться на это время к отцу в Берлин.

- С кем она собиралась ехать?

- Понятия не имею. С кем-то новым. - Я налил в оба стакана чаю до половины и подвинул комиссарше лед и лимон. - Хотите?

- Благодарю, с удовольствием. У фрау Каспари было много знакомых мужчин?

- Она рассказывала мне явно не обо всех. Но вы скажите, пожалуйста, как умерла Александра.

- Ей проломили череп. Острым предметом.

Я попытался представить, как кто-то бьет Александру острым предметом по голове. По той самой голове, которую я незадолго до этого массировал и причесывал. Что за ненависть и сила стояли за тем ударом?

- Господин Принц, я ценю ваш такт, но все-таки что вы знаете про личную жизнь Александры Каспари?

- У нее сын, Кай. Он был ей очень дорог. Во время нашего последнего разговора… - Дальше я не мог говорить. Внезапно мне стало плохо. Пришлось встать и выйти на свежий воздух. На террасе я прислонился к стене и глубоко вздохнул несколько раз. Александра. Надеюсь, ей не пришлось страдать.

- Господин Принц?

Я не обращал внимания на комиссаршу.

- Вам плохо?

- Нет, ничего. - Я снова вернулся в кабинет, сел за стол и уронил голову на руки.

- Повторяю вопрос. Что вы знаете про личную жизнь Александры Каспари?

- У нее были сложные отношения с мужем, отцом Кая. По сути, даже очень напряженные. Они совершенно не находили общего языка. Александра называла его еще и плохим отцом.

- Почему?

- С одной стороны, она считала его слишком строгим, с другой, ненадежным. Кроме того, жаловалась на его скупость. Якобы он оплачивал всегда лишь самое необходимое. Вы уже с ним беседовали?

- Пока нет. Он приедет из Берлина лишь сегодня или завтра утром.

- А с Каем?

- Да.

- Вы заметили, что мальчик ходит на протезе?

Анетта Глазер искренне удивилась.

- Александра заботилась о том, чтобы у Кая всегда были лучшие из существующих протезов. Очень дорогие. Холгер, отец мальчика, кажется, никогда не участвовал в этих затратах.

- Тем не менее мальчик должен был жить во время каникул у отца.

- Перед этим Александра собиралась с Каем в Цюрих - ему опять потребовался новый протез, прежний уже становится мал.

Анетта Глазер слегка задумалась.

- Не рассказывала ли вам Александра Каспари про какие-либо конфликты или ссоры? Имелся ли у нее повод для ссор?

- Нет, я ничего не знаю об этом.

- Для меня важна любая информация.

- Кажется, ей стало трудно общаться с Каем. У мальчика переломный возраст. Александра пожаловалась мне, что ему постоянно требуются деньги, он грубит и все такое. Она даже подозревала, что он балуется кокаином. Но не видела в этом особой трагедии.

- Понятно. - Анетта Глазер что-то записала в блокнот.

- Вы уже догадываетесь, кто мог это сделать? - спросил я. - И когда?

- Ясности пока нет. Во всяком случае, поздно вечером. По-видимому, тот человек неплохо ориентировался в редакции и знал, где кабинет фрау Каспари. - Комиссарша посмотрела на меня в упор. - Вы когда-нибудь были в редакции?

- Нет.

- Мы предполагаем, что убийца принадлежит к ближайшему окружению фрау Каспари. Что он был ей очень близок.

- Почему?

- Потому что убийца как бы… ну, скажем… проявил заботу о своей жертве. По-видимому, после совершения убийства он почувствовал сострадание.