День без любви - Данилова Анна

Как хорошо было после тяжелого переезда и утомительного дня оказаться в белоснежной ванной с золочеными кранами, душистыми шампунями и горячей водой!

Когда она вернулась в спальню в халате, распаренная, чистая и какая-то легкая, настроение ее заметно улучшилось. Она хотела сказать об этом Николаю, но его в комнате не оказалось. Халат и пижама – все лежало на месте. Не зная, что и думать, Ирина решила, что он, вероятно, захотел перед сном поговорить с кем-нибудь из мужчин, возможно, они спустились в сад или сидят в гостиной перед телевизором.

Она разделась и легла в чистую постель. Закрыла глаза и тотчас уснула. А проснулась от странного чувства, словно ее кто-то позвал. Она открыла глаза и снова увидела эту комнату, светильник, усыпанный камнями, напоминающими рубины, занавески, колышущиеся от ветра, как тогда, первый раз. И в этот раз рядом не было Николая. Зато теперь рядом с ней на постели сидел и смотрел на нее разрумянившийся, с потемневшими от желания глазами Биртан. Он был все в тех же белых штанах, только теперь без рубашки, с голым торсом. Тонкий, сильный, загорелый мальчик со сказочной внешностью. На гладкой смуглой коже груди сверкает золотая цепь. На каждой руке – по массивному золотому браслету.

– Как вы сюда попали? Почему? – Она приподнялась на локте и оглянулась. – Может, и ваш отец рядом? Что вы задумали? Как посмели войти в спальню? И где мой муж?

– Ваш муж продал вас мне на два дня, а сам поселился в гостинице, в двух кварталах отсюда. Думаю, он сейчас пьет пиво и смотрит футбол.

– Что-о?! В какой еще гостинице?

– Я не помню названия. Разве это так важно? – Он с нескрываемым любопытством следил за ее реакцией.

– Продал? Я не ослышалась?

– Нет.

– Но этого не может быть! – Она почувствовала, как внизу живота похолодело, словно под одеяло положили кусок льда.

Так вот оно, это решение, которое он принял, решение, которое должно им обоим помочь и дать возможность пожить здесь одному из них, причем неважно, в какой роли!

– Я ваша пленница, я понимаю… Мы случайно оказались в вашем доме, и ни одна душа на всем белом свете не знает, что мы здесь, точнее, что я здесь. Стало быть, вы вольны поступать со мной, как вам заблагорассудится. Сначала изнасилуете, потом порежете на кусочки… так? И никто ни за что не станет отвечать. Интересно, и во сколько же мой муж оценил мое тело?! – взорвалась она, истерично закричав.

– В тысячу долларов.

Он говорил так, словно, в сущности, это не имело никакого значения. Главное для него заключалось в том, что он имел право находиться рядом с ней, видеть ее, одну, без мужа, на своей территории, в этой чудесной комнате, в кровати. Ирина прочла это в его восхищенном взгляде.

– И что же, вы дали ему эти деньги?

– Дал.

– А ваш отец тоже знает об этой сделке?

– Нет. Мой отец не понял бы.

– А для вас это норма? Вот так покупать женщин? Легко, как вещь? Вы, верно, приняли меня за проститутку? Или за авантюристку, которая путешествует со своим приятелем по миру и предлагает себя за деньги?

– Нет. Вы – нормальная женщина. Нет. Не то… – Он взял ее за руку и осторожным движением погладил ее своей ладонью. – Вы – женщина редкой красоты, ваш муж отлично знает об этом и – пользуется. Вероятно, вы попали в какую-то затруднительную ситуацию, возможно, у вашего мужа проблемы с деньгами, и он пошел на эту низость.

– Вы что же, защищаете его?!

Она, хоть и сказала так, знала, все иначе: просто они оба, мужчины, оказавшись в недвусмысленной ситуации, по-своему решили использовать женщину. Муж – продав ее на два дня незнакомому иностранцу, способному заплатить; Биртан же не мог упустить случая получше познакомиться с понравившейся ему женщиной.

Страха, несмотря на услышанное, на то, что реальность казалась неотвратимой (молодой мужчина, заплатив мужу, уже находился в спальне жены и сидел на ее постели!), у Ирины не было. Больше того, она вдруг поняла, что Николай, поступив с ней таким образом, раз и навсегда покончил с их так и не развившимся будущим: теперь развод был делом решенным, и никаких сомнений в том, что она ни дня не потерпит рядом с собой этого страшного человека, уже не осталось. Странное дело, подумала она, вместо того чтобы рыдать и умолять Биртана не прикасаться к ней, она испытывала новое и пьянящее чувство близкой свободы, и вопрос, переспит ли с ней этот красивый молодой человек или нет, ее интересовал меньше всего. Словно откуда-то прилетел свежий морской ветер. Она вдохнула полной грудью и совершенно неожиданно даже для себя улыбнулась.