Письма императора - Вербинина Валерия

Амалия метнула на него быстрый взгляд:

– Я очень признательна тебе, Франсуа, но, видишь ли… У меня больше нет денег.

– А деньги тут ни при чем, – с обескураживающей простотой ответствовал ее сообщник. – Я готов помогать вам просто так.

– Но ведь это может быть опасно, – попыталась Амалия вернуть его на землю. – Ты понимаешь?

Однако Франсуа только рукой махнул:

– Вся наша жизнь полна опасностей, мадам. Одной больше, одной меньше – какая разница?

Во входную дверь кто-то постучал, и, выглянув в окно, Амалия увидела разносчика, который доставлял ей еду.

– Хорошо, Франсуа, стало быть, ты поступаешь в мое распоряжение, – сказала она. – Только одна просьба: не хныкать и не жаловаться, если нам придется туго, потому что я этого терпеть не могу. Понятно?

Франсуа кивнул.

– А теперь ступай и открой дверь, мне принесли завтрак. Мы с тобой подкрепимся, а потом ты отнесешь от меня записку нашему послу. Или нет, у нас нет на это времени. Записку я отправлю сразу же, с разносчиком, а мы с тобой займемся делом. Да, именно так мы и поступим.

– А что же за дело? – полюбопытствовал Франсуа.

– Есть один человек, его зовут Венсан Леваллуа, – ответила Амалия, – он бывший кучер графа де Монталамбера. Нам надо его найти, потому что, я полагаю, он может знать, где находятся нужные мне письма.

– Хорошо, – с готовностью ответил Франсуа и пошел открывать дверь.

– Венсан, – стонал совершенно растерявшийся Тростинка, – Венсан! Нам надо срочно что-то предпринять! Он же умирает!

– Заткнись! – пропыхтел Венсан. Он нес принца воров на плече из кареты в дом, а за ним Тростинка, сам весь в крови, тащил раненую Изабель. Голова девушки запрокинулась, руки бессильно повисли.

Да, им повезло – они сумели бежать. Погони за ними не было, и они приехали в тот же грязный дом, откуда не так давно уехали на роковое свидание. И вот теперь четверо членов их банды убиты, а двое, включая главаря, тяжело ранены, и что делать дальше – совершенно неизвестно.

– Помоги мне! – прохрипел Венсан, кое-как открывая дверь.

Тростинка уложил Изабель на кровать и помог своему товарищу положить на другую кровать принца – с одной здоровой рукой Венсан бы нипочем с этим не справился.

– Надо остановить кровь, – решительно сказал кучер.

– И то дело, – согласился Тростинка. – Тащи сюда чистые тряпки.

За окнами стремительно светлело. Тростинка вытащил из кармана складной нож, разрезал на принце одежду и кое-как перевязал его. Ален лежал без движения, и Венсан забеспокоился.

– Послушай, – боязливо спросил он напарника, – а принц, он того… жив еще?

Тростинка подумал, снял с головы картуз и приложил ухо к груди раненого. Венсан ждал, затаив дыхание.

– Жив, – наконец буркнул Тростинка, поднимаясь на ноги. – Теперь займемся Изабель.

Венсан не был опытным врачом, но как только Тростинка разрезал ножом на девушке одежду и обнажил рану, кучер сразу же понял, что дело плохо. Он отвернулся, стиснув челюсти.

– Чем это он ее? – спросил Венсан, пока Тростинка перевязывал Изабель.

– Шпагой, – нехотя отозвался его приятель. Он закончил перевязку и кое-как прикрыл девушку, которая дышала с едва различимым хрипением. – Венсан, я не знаю, что делать.

Кучер шмыгнул носом.

– Чего ты от меня хочешь? Я же не доктор, в конце концов!

– Я тоже, – пожал плечами Тростинка. – Значит, нам нужен доктор.

Венсан сделал несколько шагов по комнате и сел, стараясь не смотреть на раненых. На душе у него было гадко, как никогда.

– Откуда я его возьму? Если бы у нас хотя бы были деньги… – Он не договорил и с отчаянием махнул рукой.

Тростинка немного подумал.

– Скажи, Венсан, ты не знаешь пароль? Принц тебе его не говорил?

– Пароль? – озадаченно нахмурился кучер.

– Ну да, – кивнул Тростинка. – Такое слово, что только скажешь его, и все наши обязаны прийти тебе на помощь. Это принц воров придумал, я знаю.

Венсан вздохнул:

– Нет, Тростинка, я ничего такого не слыхал. Да меня ведь только к лошадям и подпускали. А сам-то ты не знаешь, что это за пароль такой?

Тростинка с сожалением покачал головой:

– Не интересовался я, Венсан. Да и потом, я с принцем только четыре месяца работаю, вряд ли он бы мне его сказал.

– А я три месяца, – отозвался кучер. – А ни у кого нельзя спросить про то слово?

– Нет, – решительно ответил Тростинка, – оно же секретное. – Он поглядел на раненого главаря, который разлепил веки и медленно повел глазами. – Смотри, Венсан! – возбужденно заговорил Тростинка, хватая кучера за руку. – Ален пришел в себя!

– Патрон! – пролепетал Венсан, бросаясь к главарю. – Ну, как вы?

Ален сделал попытку приподняться и со стоном опустился обратно на кровать.

– Ничего, – процедил он сквозь зубы, – бывало и похуже. – Затем, собравшись с мыслями, спросил: – А где наши?

– Почти все погибли, – с горечью отозвался Тростинка. – Эти гады ждали нас, патрон! Если бы Венсан не явился на подмогу, они бы нас всех перебили.

Венсан явно смутился:

– Прости, принц… Я знаю, ты велел мне стеречь дом, но я ослушался, и вот…

Ален кивнул, выдавив из себя подобие улыбки.

– Ничего, старик. Ты все сделал, как надо… – Он заворочался на кровати. – А Изабель? Что с Изабель?

Бандиты переглянулись.

– Она здесь, принц, – очень тихо промолвил Тростинка. – Но ее ранили. Она без сознания.

Повернув голову, Ален заметил Изабель. По его щекам потекли слезы.

– О, Изабель! Моя Изабель! Что же они с тобой сделали!

– Да вы не волнуйтесь, патрон, – бормотал Венсан, сам не соображая, что говорит. – Она крепкая, наша Изабель. Она поправится!

– Ален… – прошептала Изабель. – Ален… Где он?

Она открыла глаза. Все плыло вокруг нее. Какая-то комната… трещины на потолке… А вот и Тростинка. Странно, почему у него такое опрокинутое лицо?

– Где Ален? – тихо спросила у него Изабель, но тут ее руки коснулась чья-то рука. Принц воров подполз к краю своей кровати и дотянулся до своей подружки. Задрожав всем телом, Изабель вцепилась в его пальцы, и он крепко сжал их.

– Изабель, радость моя, как ты?

– Я? – Она попыталась улыбнуться. – Не волнуйся… Со мной все хорошо, Ален. Я поправлюсь.

– Ну вот, я же говорил! – обрадованно вскричал Венсан.

Из уголка губ девушки показалась тонкая алая струйка и медленно поползла по щеке. Изабель заметалась на кровати, не отпуская руку принца.

– Изабель… Изабель… – молил он ее. Его лицо было искажено неподдельным страданием. – Прошу тебя, не надо! Не покидай меня!

– Это… это ничего… – забормотала Изабель. – Больно… очень больно… Но теперь уже лучше.

Ее губы стали почти пепельными. Венсан медленно осел на стул. Тростинка стиснул голову руками и стоял, шатаясь всем телом. Слушать жалобный голос девушки было невыносимо больно, он разрывал бандиту сердце.

– Изабель… – умоляюще проговорил Ален, сжимая ее холодеющую руку. – Пожалуйста…

– Все будет хорошо, – прошептала та.

Потом ее голова упала на подушку, струйка крови, текущая изо рта, побежала быстрее… еще быстрее… Изабель не двигалась, взор ее застыл. По щекам Тростинки катились слезы. Он протянул руку и закрыл девушке глаза. Ален хотел что-то сказать, но не успел. Он потерял сознание.

Солнце всходило над городом, золотя Париж своими лучами. На пустыре перед домом появился вчерашний трехцветный кот и сладко потянулся, выгнув спинку. Тростинка, с осунувшимся лицом и ввалившимися глазами, сидел возле окна, а напротив него сидел за столом Венсан и макал в стакан с вином кусочки хлеба.

– Ладно, – наконец сказал кучер. – Что случилось, того уже не изменить. Верно, Тростинка?

Тот тяжело вздохнул:

– Я помню, какая она была веселая… красивая… полная жизни… И вот ее уже нет. И уже никогда не будет.

Он отвернулся от окна и пальцем машинально стал собирать крошки со стола. Венсан отвел глаза.

– Я и не знал, что ты был к ней… неравнодушен, – буркнул он, залпом выпивая свой стакан.

– Был, – безучастно подтвердил Тростинка. – Но потом появился принц. Кто я против него? Да никто.

Из соседней комнаты донесся стон. Венсан вскочил со стула и бросился туда. Вернувшись, он доложил:

– Кажется, у него лихорадка… Надо бы пулю вытащить. Ты сумеешь?

Тростинка мотнул головой:

– Я уже думал об этом, но она слишком глубоко застряла. Нет, Венсан, тут нужен доктор. И как можно скорее, не то он истечет кровью. Или умрет от лихорадки.

Решившись, кучер поднялся с места.

– Будет тебе доктор, – буркнул он. – Сиди здесь и никуда не уходи.

– Ты куда, Венсан? – вскинулся Тростинка. – Что ты задумал?

Венсан снял с себя заляпанную кровью куртку и вместо нее надел другую, которая раньше принадлежала Селезню.

– Ты же сказал – нужен доктор, – отозвался он, застегивая пуговицы. – Ну так я его добуду.