Красное на голубом - Данилова Анна

Рита вошла в этот магазин, как к себе домой. Они отлично там ориентировалась. Ей все улыбались как клиентке, которая может позволить себе купить его целиком.

Рита, держа в руках рисунок, изображавший сумку, переходила с места на место, разглядывая все черное, кожаное, что могло быть похоже на покупку Марины. К ней подошла продавщица, Рита показала рисунок.

– Такая у вас есть?

Девушка посмотрела на нее с пониманием.

– К сожалению, нет. Их было всего две.

– Такая была у девушки, которую недавно убили, – сказала тихо, чтобы ее не услышали другие покупательницы, Рита. – Мы ищем человека, который вместе с этой девушкой приходил сюда и купил ей такую же. Теперь понимаете?

– Да-да, – оживилась продавщица. – Конечно. Их было всего две, я уже говорила. Одну взяла себе сестра нашей хозяйки, потому что она очень красивая, стильная. А другую. Я хорошо помню эту пару. Девушка – не знаю, как ее зовут, – довольно часто заходила к нам. Сначала одна, а потом…

Подошел Марк. Он слышал весь разговор, находясь поблизости.

– Она? – Он показал фотографию Марины Воронковой.

– Да. Это она. Неужели ее убили?! Бедняжка. Такая красивая девушка! Совсем молоденькая.

– С кем она была? – спросил Марк. – Это очень важно.

– Я не знаю, кто он, но в последнее время они действительно приходили сюда вместе. Он – не сказать, что молодой, но представительный такой мужчина. Высокий, худой, хорошо одетый. У него лицо не очень-то приятное, даже, я бы сказала, суровое, но, обращаясь к этой девушке, он просто таял на глазах. Вы думаете, это он ее убил? Из ревности?

– Что они покупали, можете припомнить?

– Да. Да, конечно. Вот эту сумку.

– Она дорогая? – спросила Рита.

– Чуть больше четырехсот долларов. Если хотите, мы и вам такую закажем. – В ней тотчас автоматически заговорила профессиональная продавщица.

– Нет, спасибо. Что вы еще помните об этой паре?

– Подождите! Кажется, мужчина купил себе кожаный ремень, коричневый. Еще – портмоне. Это девушка его уговорила, сказала, что у него уже старое расползается по швам. Вот так прямо и заявила.

– Скажите, – Рита прочла имя продавщицы на пластиковой визитке, прикрепленной к кофточке, – Лена, как они общались – как он обращался к ней, она к нему?

– Она держалась очень уверенно и смотрела на него с обожанием и с какой-то, знаете, гордостью. Вот, мол, смотрите, какой у меня кавалер. Она еще совсем молодая, почти девочка. – Взгляд Лены стал задумчивым.

– Она называла его по имени?

– Нет. Я не слышала. Да, вспомнила, они купили еще и зонт! Японский, очень красивый, они у нас быстро разошлись. Весь в красных маках.

Марк отошел в сторону и позвонил Воронковой. Ему захотелось услышать ее голос. Странное, ничем не объяснимое желание.

– Лидия Григорьевна? Марк Александрович Садовников. Нет, пока не нашли. Скажите, у вашей дочери был зонт? Вы можете его описать? В маках, значит. Когда он у нее появился? Понятно. Месяц тому назад. Спасибо.

Он повернулся к продавщице:

– Вы сможете помочь нам составить фоторобот этого мужчины?

18

Петр Андреевич Беленков поднялся на лифте и остановился перед дверью квартиры Ольги Погодиной. Сейчас он волновался куда больше прежнего. Его бывшая секретарша, Ольга, исчезла. Перестала отвечать на звонки, словно обиделась на него. Если обиделась, то он может предположить лишь одно: он так и не решился рассказать жене о своем романе, о желании жить с Ольгой, попросить развода, наконец. Он не мог объяснить Оле, что даже при том, что он по-настоящему любит только ее и только с ней ему хорошо, он не хочет пока ничего менять в своей «той, другой» жизни. У него семья, хорошо налаженный быт, жена, любящая, сын, которого он просто обожает и не может бросить. Что его любовь к Оле – это одно, а любовь к своей семье – это другое. Конечно, ей хотелось семьи, детей, как и любой другой женщине. Но, с другой стороны, она тоже могла бы найти в своем существующем на сегодняшний день статусе положительные стороны. Так, к примеру, ей не приходится его обстирывать, кормить (хотя она всегда говорит, что с радостью стирала бы его носки и варила ему щи), лечить – словом, заботиться о нем, как это делает его жена. И кто знает, быть может, их отношения до сих пор сохранили некую чистоту и возвышенность именно по той причине, что она не видит его такого – домашнего, расслабленного, в тапочках и халате, лежащего с температурой – потного и раздражительного. Он всегда появляется перед ней подтянутым, чистым, в выглаженном костюме, свежим, в хорошем расположении духа.