Мертвый шар - Чиж Антон

Маркер предложил жребий. Разобрали монетку. Полтинник подскочил кубарем и упал в ладонь. Разбивать выпало Липе. Соперница отступила на шаг. Лицо ее не выражало чувств, словно холодная решимость затмила все человеческое. Маркер объявил куш в сто рублей. Господа стали торопливо примазываться и отвечать.

Ванзаров поддался общему настроению, азарт битвы, как видно давно созревавшей, захватил и его. Но чиновник полиции не имеет права терять голову окончательно. Родион и не терял, а пытался найти ответ: что значит этот поединок? Пришел выяснить характер Липы – в бильярдной игре человек раскрывается до дна. А обнаружил сюрприз. Нелогичный, но крайне любопытный.

Сыграли две партии. Счет был равный. Приступили к третьей.

Приняв идеальную стойку, Липа примерилась. Хлесткий штос разбил пирамиду. Шары разошлись широко, на игре ничего не осталось. Будто не думая, но зная заранее, Варвара назначила шар и положила крученым такой дуплет, что публика выдохнула восхищенно. Чужой успех Липа приняла равнодушно. Маркер вынул шар из сетки и назвал счет.

Лег бриколь от борта. Уйдя на дальний край, Варвара опустилась к сукну и без прицела положила свояка. За ним подряд три других. Треск боков и глухие хлопки о лузу опережал отчаянный крик на выдохе, каким женщина награждает пик страсти.

Маркер объявил счет. Липа отвернулась в пол.

Варвара назначила билию. Удар вышел резкой оттяжкой. Шар попал в губу и замер над кромкой. Шквал досадных возгласов накрыл публику.

– Ах ты, казенный поставила, – прошептал кто-то рядом с Родионом.

– Да уж, мертвый шар, тронь – упадет, – согласился другой голос.

– Так и партию со стола взять…

Будто ничего не случилось, Варвара отошла в тень. Почти не целясь, Липа забрала очки. И пошла на серию. Подряд уложила таких красавцев, что в публике зааплодировали. Маркер потребовал тишины. Варвара, скрестив руки за кием, следила с напряженным спокойствием.

Счет сравнялся. Партия близилась к развязке.

Выцелив играть шаром, Липа дала накатом. Биток ударил как нужно, но ушел в боковую лузу – получилось на себя. Маркер начислил штрафные, передав ход.

Обойдя стол, Варвара нашла интерес. Назначила срезать в угловую лузу. Удар сложнейший, а с дальнего расстояния – фантастический. Играть такого, когда судьба на волоске, – огромный риск. Легче отыграться да поставить маску: пусть соперник мучается. Но барышня заняла стойку и взяла битку.

Ждали чуда. Атмосфера накалялась. Даже Липа невольно подалась ближе к столу. Ванзаров чуть приподнялся на носках.

Кий мерным ритмом выцеливал точку. И вдруг вонзился в стол. Биток прыгнул перескоком, взмыл от сукна, тенью пронесся мимо соперницы и разнес призовую вазу у дальней стены. Посыпались осколки. Кий хрустнул. Никто не шевельнулся. Даже на маркера напал столбняк.

Напряжение прорвалось криками. Придя в себя, публика переживала трагический момент. Варвара сохраняла спокойствие. Как ни в чем не бывало принесла извинения за кикс, смахнула обломки и спросила новый кий.

Зачистив ладонью в перчатке крошки, маркер вернул шар, урезонил публику и назначил штрафные. Удар перешел к Липе. Выпал шанс выиграть партию. Неуверенно приладив кий, она назначила простой шар. Биток ударился в борт, отскочил, не задев ничего: дала промах. Словно без сил, Липа оставила стол.

Варвара ответила прямым шаром, а за ним двумя другими. Маркер огласил счет и победителя. Кии легли к бортам.

Партия кончилась.

Господа бильярдисты, возбужденные исходом партии, принялись вопить, топать ногами, аплодировать и выражать кто восторг, а кто отчаяние со всем жаром настоящих фанатиков. Только Родион не участвовал в празднике жизни. В гуще спин и рук, получавших и отдававших мазы, он пытался разглядеть быстро удалявшийся смокинг, странно напоминающий Бородина. Достать нарушителя домашнего ареста не было никакой возможности. Впрочем, как и победительницу. Ее окружили, поздравляя и требуя непременно составить партию.

Варвара сдержанно улыбалась, принимая комплименты как должное. На долю проигравшей досталось забвение. Липа незаметно исчезла.

– О, Ванзаров, и вы тут?

Ему улыбался моложавый субъект в криво висящем смокинге, в котором наш герой узнал репортера ежедневной газеты Кормильцева – господина навязчивого, но веселого. Обменявшись со щелкопером мнениями о матче, Родион заметил: