Исповедь грешницы, или Двое на краю бездны - Шилова Юлия Витальевна

Как бы это ни было жестоко и аморально, но мое настроение заметно улучшилось после того, что муж рассказал мне о Романе. Услышав, что в ванной комнате зашумела вода, я надела любимую яркую пижаму, сунула ноги в тапочки с большими пушистыми пумпончиками и, как всегда, подошла к зеркалу.

– Господи, Ева. Что же с тобой творится? До чего ты докатилась. Нужно что-то делать. Так больше нельзя. Еще немного, и ты просто сойдешь с ума! Стоишь тут в пижаме и смотришься в зеркало! – говорила я вслух своему отражению. – Еще немного, и тебя в этой же самой пижаме определят совсем в другое учреждение, где окажут оперативную помощь. Как ты могла докатиться до того, что подчинила всю свою жизнь одному мужчине?! Как могла допустить подобное?! Ведь ты всегда была сильной! Ты никогда не давала чувствам взять над собой верх. Где ж теперь твой разум и что от него осталось? Чем ты теперь думаешь? Разум, ау?! Разум, ты где?! Чтобы не потерять хотя бы того, что у тебя осталось, ты должна завтра же довериться врачам. Пусть делают что угодно. Ставят капельницы, пичкают таблетками и уколами. Главное, пусть хоть что-то делают. Не умирать же мне теперь… Нет, не умирать.

Собрав волосы в пучок, я отошла от зеркала, села на корточки и расстегнула чемодан мужа. Вытряхнув содержимое на пол, я посмотрела на его вещи: они явно просились в стирку. Я взяла один носок и вдруг подумала о том, что столько лет уже все это стираю, и если не я, то кто тогда будет это делать? Кто? Мой муж так привык к нашему быту, привык к тому, что все постирано и поглажено. Все проблемы подобного плана я уже давно взяла на себя.

Быстро перебрав вещи, я отодвинула в сторону те, которые требуют незамедлительной стирки, и открыла свой чемодан…

Первое, что я подумала после того, как подняла крышку, что я просто перепутала чемоданы и получила не свой багаж. В чемодане лежало что-то холодное и резиновое, такого большого объема, что занимало весь чемодан.

– Чертовщина какая-то…

Перевернув чемодан, я попробовала посильнее по нему постучать, чтобы что-то непонятное само упало на пол, но у меня ничего не получилось. Этот неопознанный предмет был так сильно утрамбован, как будто его долго и очень трудно запихивали в пространство моего чемодана.

– Вот зараза…

Положив чемодан как прежде, я собрала все усилия и принялась тянуть это непонятное на себя. Когда у меня начало получаться, я уже не сомневалась в том, что это резиновая лодка и что я действительно перепутала багаж. Сейчас одинаковых чемоданов полно… Правда, меня смущало одно обстоятельство: на чемодане висела бирка с цифрами, и эти цифры соответствовали цифрам на бирке моего билета, который лежал тут же. Значит, произошла какая-то ошибка с этими бирками. Да, с другой стороны, здесь нечему удивляться. Сейчас такой бардак везде…

– Какой придурок засунул в чемодан резиновую лодку?! Для такой цели можно было бы взять объемную сумку или большой пакет! Это ж каким идиотом надо быть, чтобы сотворить подобное?! Это ж как надо было трамбовать?! – не могла я не выругаться вслух.

Но чем дальше я вытаскивала эту лодку из чемодана, тем хуже становилось у меня на душе. Тем больше я понимала, что это мой чемодан, а это… Это до боли знакомая мне лодка… Темно-синяя с ярко-зеленой полосой… Когда мне удалось окончательно достать лодку, из нее вдруг выпал сложенный вчетверо листок бумаги. Я вздрогнула от неожиданности и, развернув листок дрожащими руками, прочитала: «ПРИВЕТ С ТОГО СВЕТА. ИКСЕЛЬ».

Посмотрев на закрытую дверь ванной, я еще раз прочитала эту чудовищную записку и, побоявшись, что в любой момент может выйти мой муж, тут же порвала ее на мелкие части. Только когда от записки остались жалкие клочки бумаги, я заметила, как у меня жутко трясутся руки. Поняв, что все равно не смогу унять дрожь, я попыталась до конца развернуть грязную, сырую, пахнущую чем-то тухлым лодку, грязь от которой оставалась на моих руках и пачкала любимую пижаму.

Увидев на лодке довольно глубокие порезы, я закрыла глаза и вспомнила ту страшную картину из своей жизни, которую мне не очень-то хотелось вспоминать.

Мы подошли к берегу и посмотрели на темно-синюю лодку, по краям которой была ярко-зеленая полоса. Лодка была слишком яркой, и Роман сказал, что нам необходимо срочно от нее избавиться. Сев на корточки, он начал активно ее спускать, но это оказалось не так просто, как он рассчитывал. Я принялась ему помогать и стала налегать на лодку всем своим телом, в надежде на то, что она спустится. Но, видимо, мои действия не приносили Роману никакой пользы, наоборот, только мешали. Слегка меня оттолкнув, Роман раздраженно и одновременно испуганно попросил меня не мешать и, достав из кармана небольшой складывающийся ножик, отчаянно принялся резать лодку…

Еще раз внимательно осмотрев лодку, я тяжело задышала и издала пронзительный крик. Я уже не сомневалась в том, что это была та самая лодка, на которой приплыл Иксель и которую мы забросали ветками и травой вместе с трупом.

– Это безумие какое-то… Это просто безумие…

Меня жутко трясло, и действительно стало холодно.

– Такого не может быть. Скорее всего, я просто потеряла рассудок. Я окончательно его потеряла. Это против теории вероятностей…

А затем… Затем у меня в глазах потемнело, и я с грохотом повалилась на пол…

До меня доносился знакомый голос. Он был глухой и звучал вдалеке. Я не могла ошибиться, это был голос моего мужа. Он был очень взволнован и слегка бил меня по щекам. А мне не было больно. Странно, мой супруг меня бил, а мне совсем не было больно. Затем он взял мою руку, и я догадалась, что он щупает мой пульс.

– Ева, ты дышишь? Ева, ты живая? Ева…

Когда мне в нос ударил резкий запах нашатыря, я подняла тяжелую голову, приподнялась, пошевелила затекшими руками и стала усиленно тереть виски.

– Ева, ты как? Что это было, Ева?

– Это был обморок.

– Бог мой, ну почему так часто?

– Я ж не специально, Вить…

– Я ни в коем случае даже ни в чем тебя не обвиняю. Но я все больше и больше за тебя боюсь. Тебя страшно оставить на минуту. Ева, какой же я все-таки у тебя дурак!

– Почему?

– Потому что тебе и так плохо. У тебя такие серьезные проблемы со здоровьем, да еще я тебя ревную! Прямо садист какой-то… Мне так за себя стыдно. Я только теперь понял. Только теперь в полной мере осознал, что с тобой далеко не все в порядке.

Виктор взял меня под мышки и посадил.

– Тебе не трудно сидеть? Может быть, тебя отнести на кровать?

– Нет. Мне уже значительно лучше.

– Ева, твои частые обмороки уже начали меня пугать. Может, вызвать «скорую»?

– Не нужно. – Я отрицательно качнула головой.