Тайный дневник Лолиты - Володарская Ольга

– Я-то в порядке. Ты как?

– Потихоньку, Андрюшка…

Ее муж и его отец умер четыре месяца назад. И сын, и жена сильно переживали утрату. Седаков-старший скончался скоропостижно. Накануне парился с друзьями в баньке, после нее пил водочку. Утром отправился на пробежку. Днем почувствовал легкое недомогание. Вечером умер.

– Как мама? – спросила Нелли.

– Все плачет, – вздохнул он.

Мама на самом деле постоянно убивалась по бывшему супругу. Она после развода больше замуж не вышла. И даже отношения ни с кем строить не пыталась. Сначала все ждала, когда блудный супруг вернется, а потом уже и не хотелось ей ничего, состарилась. Причем не телом, она до сих пор прекрасно выглядела, а душой. Последние десять лет жила прошлым. Постоянно погружалась в воспоминания, пересматривала семейные альбомы, а об отце говорила так, будто он не к другой женщине ушел, а уехал в командировку и скоро вернется.

Когда отец умер, мать едва не последовала за ним. Кидалась на гроб, кричала, что тоже хочет умереть, после похорон слегла. И все твердила: нет мне жизни без него. Андрей показывал матушку психиатру. Тот выписал лекарства. Сиделка, нанятая Андреем, давала их ей, а также колола витамины, и мать постепенно приходила в себя. Она еще не стала такой, как прежде, энергичной, жизнерадостной, но Андрея радовало уже то, что она перестала твердить о своей скорой кончине.

– Она по-прежнему меня ненавидит? – тихо спросила Нелли.

– Мама тебя не ненавидела… Просто ей было очень плохо, и она не понимала, что говорит…

Нелли печально улыбнулась.

На самом деле мать ее именно ненавидела. О чем не преминула сказать молодой вдовице в лицо. Причем прилюдно. «Это ты его в могилу загнала! – выдала она во время поминального обеда. – Из-за тебя он лез из кожи вон, чтобы оставаться молодым да рьяным, вот и надорвался. Не уведи ты его из семьи, он был бы сейчас жив. Ненавижу тебя!»

Нелли тогда расплакалась и ушла с поминок. Андрей догнал ее, попытался вернуть, но не смог. Что естественно. А мама на него тогда обиделась. И сказала: «Узнаю, что ты с ней поддерживаешь отношения, прокляну».

С тех пор Андрей, встречаясь с Нелли, испытывал чувство вины. Но отказать себе в радости общения с ней не мог. Как и ей в поддержке. Андрей знал, как трудно Нелли без отца, а он… кроме всего прочего… ее друг.

– А мальчишки как? – продолжала расспросы Нелли. – Звонила младшему, в гости звала, обещал заехать, но вот уже два месяца прошло…

– Весь в учебе. Год заканчивается, сама понимаешь.

Конечно, дело было не в учебе. Бабушка настроила внуков против Нелли, вот они и отдалились от нее. Старший-то и раньше редко бывал в гостях у деда, а вот младший каждые выходные там проводил. Он обожал Нелли. И она в нем души не чаяла. Своих детей она так и не смогла родить, из детдома взять малыша не согласился муж, вот Нелли с таким упоением и возилась с сыном Андрея.

– А вот и твоя пицца! – воскликнул Седаков, завидев официанта с подносом. Он был рад тому, что Нелли сейчас отвлечется на еду и у него будет время собраться с мыслями.

– А ты что будешь? – спросила она и облизнулась на пиццу, которую поставили перед ней. «Как котенок!» – с умилением подумал Андрей. А Нелли продолжала интересоваться: – Как обычно, пасту с морепродуктами? И тот гадкий салат с брынзой?

– А не слопать ли мне пиццу?

– Андрюшка, да ты что? Ты ж ее не любишь.

– Возьму с морепродуктами, их я люблю.

– Тогда красненького закажи. Очень под пиццу идет хорошо.

Андрей и красненькое не признавал. Он вообще вина не пил. Либо крепкие напитки, либо их же, но в коктейлях. Но сейчас решил взять сухое красное. Точно такое же, какое пила Нелли. Ему мелочь, а ей приятно. Андрею очень хотелось доставить мачехе-другу-любимой хоть какую-то радость.

– Ты в курсе, что я знакома с Козловским?

– С кем? – не то чтобы не расслышал или не понял Андрей, просто не ожидал, что Нелли заговорит об этом первой.

– С Аристархом Козловским.

– А… Да, я узнал об этом сегодня. Потому и позвал тебя для разговора…

Позавчера, когда Андрей увидел Нелли в ресторане, где Стариков справлял свой юбилей, он не поверил своим глазам. С чего бы ей поздравлять профессора? Она его терпеть не могла. А все из-за отца Андрея. Стариков постоянно конфликтовал с Седаковым-старшим. Он и к младшему придирался именно из-за неприязни к его отцу. Конфликт длился больше десятка лет. Однако незадолго до смерти отца два пожилых профессора помирились. Стариков попросил у Седакова-старшего прощения, и тот его простил. В отличие от Нелли. Та продолжала отзываться об Алексее Алексеевиче негативно и в своем присутствии запрещала мужу и пасынку о нем вспоминать.

– Зачем ты явилась на юбилей? – спросил Андрей у Нелли в тот же вечер. Уже после того, как закончился допрос, он приехал к дому мачехи, увидел ее идущей к подъезду и позвал в машину.

– Поздравить именинника, зачем же еще? – пожала плечами Нелли. Именно от Андрея она узнала о торжестве.

– Нелли, я помню, как ты к нему относилась.

– Это не имеет значения. Главное, что твой отец с ним помирился. И если бы был жив, непременно поздравил бы. Я сделала это вместо него.

– Вместо него это сделал я. И если ты еще не знаешь… Стариков умер!

Она нисколько не расстроилась и, похоже, даже не удивилась. Задала несколько вопросов – когда, от чего? – и ушла, сославшись на головную боль.

Андрей решил больше не возвращаться к этому вопросу, но…

Не получилось!

Нелли разыскивает полиция. И ее личность известна не только ему, но и Аристарху.

– Откуда ты знаешь Козловского?

– О… Это давняя история.

– Расскажи, пожалуйста.

– Я помню его еще забитым, жалким очкариком по кличке Ко́зел. Его так дразнили еще в школе, и каким-то образом прозвище перекочевало в более взрослую, студенческую, жизнь.

– Вы учились в одной группе?

– Нет, что ты. Он меня младше. Я доучивалась, а Коля только поступил. Я сразу на него внимание обратила.

– На жалкого очкарика? Странно…

– Ты же знаешь, какая я жалостливая. То кошек брошенных подбираю, то собак побитых лечу. Коля был… – Она замолчала на секунду, глотнула вина. – Коля был похож и на брошенного котенка, и на кутенка раненого. Жалко мне его стало очень. А он еще и самый маленький был. В шестнадцать поступил. Ребеночек, хотя и ужасно умный.

– Вы подружились?

– Не назвала бы наши отношения дружбой, мы были просто приятелями. Иногда болтали в коридоре или вместе до метро шли. Но, кроме меня, у Коли никого не было. Поэтому он очень дорожил нашими «отношениями».

– Он был в тебя влюблен?

– Нет… – Нелли рассмеялась. – Коля уже тогда грезил о Лидии Градской.

– Кто это?

– Андрюшка, ты что, не знаешь ее? Лидия Градская, актриса, звезда советского кино.

– Это которая играла учительницу в фильме о трудных подростках?

– Она самая.

– В нее были влюблены все мальчишки, учащиеся в моей школе. И перваши, и выпускники.

– Коля Козлов не стал исключением. Он влюбился в Лидию, учась в школе, и мечтал жениться на ней, когда вырастет.

– Он этим и в вузе бредил? Вот чудик.

– Но он женился на ней, так что…

– Козловский был мужем Градской?

– Андрюшка, ну ты даешь! Да об этом трубили все газеты и журналы. А по телевизору даже их свадьбу показывали.

– Я не читаю светскую хронику, и уж тем более не смотрю трансляции бракосочетаний.

– А… Ну да. Как я могла забыть? – Она усмехнулась. – Это так не по-мужски.

– Дело в другом. Просто это мне неинтересно. – Ему принесли вина, и он сделал пару глотков. Кислятина! – Так что там с Козловским?

– Да ничего. Мы иногда встречались уже после того, как я окончила академию. Именно я надоумила его сменить имя и фамилию.

– Он называл тебя Леей?

– Откуда ты?.. А, я догадалась. Аристарха допрашивали и он об этом сказал? – Седаков кивнул. – Я напоминала ему принцессу из «Звездных войн». Когда мы познакомились, у меня были длинные волосы, и я накручивала косу то надо лбом, то над ушами баранки делала. Надо мной девочки подсмеивались, тогда с такими прическами не ходил никто, а Аристарху нравилось. Кстати, я звала его Ники. От Николя. Скажи, он изменился! Как будто другим человеком стал…

– Нелли, – перебил ее Андрей, – а почему ты не пойдешь в полицию?

Мачеха помрачнела. Отложив надкушенный кусок пиццы, она вытерла руки бумажной салфеткой, скомкала ее и швырнула на стол. Так она делала только в те минуты, когда была сильно чем-то раздосадована.

– Надеюсь, ты не считаешь убийцей меня? – спросила она хрипло.

– Нет, – ответил Андрей после секундной заминки.

– Хорошо… Аристарх тоже уверен, что это не я отравила Старикова. Потому и выгораживает меня. И, между прочим, не спрашивает, почему я не иду в полицию. Он понимает, что я сразу попаду под подозрение и меня затаскают.