Миллион в воздухе - Вербинина Валерия

– Она не вернется, – сказала Амалия. – Ее убили.

Кристиан откинулся на спинку кресла.

– Это и есть…

– Нет, это не второй труп, о котором я говорила, – опередила его Амалия. – Второе убийство должно было состояться еще до того, как убили Пьера Моннере. Жоржетта Бриоль приехала в Ниццу живой и здоровой, я сама видела ее на вокзале. Получается, это не она. Однако я пока не могу поручиться, что ее гибель не связана с нашим делом.

– Я не читал в газетах об убийстве, – сказал Кристиан, – хотя смотрел их, когда был в кафе. Это вам Папийон сказал?

– Откуда вы знаете, что он тут был? – поинтересовалась Амалия.

– Несколько минут назад я видел, как он разговаривал с женой вашего консьержа, – без зазрения совести доложил коварный граф. – Причем она отошла от дома на достаточное расстояние, чтобы вы не могли увидеть ее из окна.

– А, – протянула Амалия и задумалась. – Но это, в общем, не так уж важно.

– То, что она шпионит за вами для полиции? – поднял брови Кристиан. – Простите, но мне представляется, что вы чересчур снисходительны.

– Что она может ему сказать? – пожала плечами Амалия. – Какими духами я пользуюсь? Глупости все это. Папийон, конечно, отличный полицейский, но сейчас он на неверном пути, а это значит, что у нас перед ним преимущество. Беда в том, что мы не знаем самого главного. – Она посмотрела на карты.

– Вы уже два раза попробовали этот ход, – напомнил Кристиан. – Пасьянс не складывается.

– Должен сложиться, – отрезала Амалия. – Просто ход неверный. Теперь попробую другой.

И она переложила карты.

– Нет, нет, – запротестовал Кристиан, – так у вас совсем ничего не получится.

– Все дело в том, – возразила Амалия, – какая карта сейчас откроется. Мне позарез необходимо освободить один ряд, чтобы получить свободу маневра.

И в несколько ходов она стремительно сложила пасьянс.

– Вот и все, – сказала она, улыбаясь. – Вы, кажется, упоминали, что умеете управлять воздушным шаром?

Несколько удивленный граф подтвердил, что так и есть.

– То есть у вас есть знакомые во Французском обществе воздухоплавания и прочих местах, – подытожила Амалия. – Придется обратиться к ним.

– Что именно я должен узнать? – быстро спросил молодой человек.

– Ну, нас-то интересуют Эол и аквилон, – усмехнулась Амалия. – Коротко говоря, надо понять, кто из инженеров занимается разработками летательных аппаратов для военных. Это может быть какой-то особенный воздушный шар, дирижабль… в общем, не знаю. Но он совершенно точно летает и должен иметь военное назначение.

– Боюсь вас разочаровать, – сказал Кристиан серьезно, – но воздушные шары и дирижабли не имеют военного назначения, разве что для разведки с воздуха. Только это все равно слишком хлопотно, и потом, такой аппарат может сбить любая пушка.

– Дорогой граф, – терпеливо сказала Амалия, – я долго думала над этим, но аквилон – это ветер, а Эол – бог ветров. То, что обозначают эти слова, должно летать. И оно интересует военных, раз они так тщательно охраняют эти секреты. По-моему, ясно.

– Но какой смысл военным… – вновь начал Кристиан.

– А вы подумайте о бомбах, которые можно бросать на города с воздуха, – посоветовала Амалия. – Что, если речь идет о летающем аппарате, который сумеет подниматься выше досягаемости пушек? Я, кажется, уже говорила вам, что думаю о теории мистера Дарвина. Стоит всегда исходить из того, что любое изобретение будет прежде всего употреблено во зло, а вовсе не во благо.

Не слишком убежденный ее словами, Кристиан тем не менее пообещал узнать все, что только можно.

– А как себя чувствует наш Арамис? – спросил он.

– Мистер Фрезер? Поправляется, к счастью, – улыбнулась Амалия. – А Мэй сидит с ним и изучает пособие для начинающих полицейских. Когда я заходила к ним прошлый раз, она уже дошла до техники ведения допроса.

– Зачем это ей? – удивился Кристиан.

– Она почему-то уверена, что пригодится. А я не стала ее разубеждать.

Глава «Допрос подозреваемого» и в самом деле показалась Мэй весьма занимательной. Среди прочего там рекомендовалось пропускать промежуточные этапы вопросов и ловить противника на мелочах. Пример: расследуется убийство.

– Господин студент, это вы убили пожилую даму?

– Да вы что! Да у меня алиби! Да меня видели двадцать человек в пивной и собака у дверей.

– Тэк-с, тэк-с. Значит, десять тысяч ассигнациями тоже не вы похитили?

– Какие десять тысяч? Я вообще ничего не взял из квартиры, я… Ой!

– Ай-ай-ай, господин Раскольников, как нехорошо!

Прочитав главу два раза, причем очень внимательно, Мэй вздохнула и закрыла книжку.

– Когда будет твоя свадьба, Уолтер? – спросила она, задумчиво глядя в окно.

– Какая свадьба? – изумился бедный священник.

– С дочерью леди Брэкенуолл, – пояснила коварная Мэй, загадочно улыбаясь. – Кажется, все об этом говорят.

Уолтер, у которого возникло ощущение, что его вторично огрели по голове, покраснел, побледнел, подскочил на месте и стал уверять Мэй, что он никогда!.. ни за что!.. ни при каких обстоятельствах! Он так разволновался, что Мэй даже стало его жаль.

– Не волнуйся так, Уолтер, врач ведь велел тебе находиться в покое, – сказала она, поправляя подушку. – Я просто подумала, ну, слышала краем уха какие-то разговоры у бабушки… Наверное, я все перепутала.

Уолтер вздохнул, сжал руку Мэй и признался во всем. В том, как он мечтает остаться в Ницце и как леди Брэкенуолл шантажирует его возможностью быть постоянным священником в местной церкви. Пока он сидит как на иголках и каждую минуту может опасаться, что его попросит оттуда какой-нибудь беспринципный негодяй, который решится стать зятем почтенной дамы.

– Надо рассказать об этом миледи Корф, – заметила Мэй. – Она что-нибудь придумает.

– Что она может поделать? – уныло спросил Уолтер. – Она же не имеет никакого отношения к нашей церкви.

– Зато принц Уэльский очень даже имеет, – возразила рассудительная Мэй. Уолтер оторопел.

– Мэй, ты имеешь в виду, что она знакома с его высочеством и…

– Нет, – бесхитростно пояснила Мэй. – Но герцог Олдкасл – ее хороший знакомый, а принц – его кузен.

Честный Уолтер ужаснулся при мысли, что из-за него станут тревожить кузена его высочества, и попросил Мэй ничего не говорить миледи Корф. В конце концов, все как-нибудь само образуется. Его считают хорошим священником, и, может быть, он все-таки останется в Ницце.

– Конечно, если ты так хочешь, я ничего не скажу, – пообещала Мэй, про себя, впрочем, решив поговорить с Амалией при первой же возможности. – А когда у тебя будет постоянное место, – добавила она, – ты, наверное, и в самом деле сможешь жениться.

– В целом свете, – решился Уолтер, – есть только одна девушка, на которой я хотел бы жениться.

– Да? – спросила Мэй. – И кто же?

– А ты не догадываешься?

Мэй задумалась.

– Я только надеюсь, что она хорошая, – предположила она несмело.

– Самая лучшая на свете, – серьезно ответил Уолтер и посмотрел ей в глаза.

…Когда Кристиан пришел в комнату священника, Мэй встретила его сообщением, что они с Уолтером помолвлены. Кристиан поздравил их, но не смог удержаться от вздоха.

– Хорошо вам, – сказал он, с невольной завистью поглядывая на их сияющие лица. – А меня женить хотят.

– Ну так не женитесь, – заметила Мэй, пожимая плечами. Сегодня все казалось ей особенно легким и достижимым.

– Легко сказать! – воскликнул Кристиан.

Вернувшись к Амалии, он сообщил о том, что Мэй, похоже, решила связать свою жизнь со священником.

– Боюсь, леди Брэкенуолл этого так не оставит, – вздохнула Амалия. – Конечно, постарается отомстить. Надо будет все-таки подыскать для мистера Фрезера достойное место. Грустно, если им придется начать свою совместную жизнь в бедности.

– А вы всегда стремитесь всех облагодетельствовать? – проворчал Кристиан.

– Я жестокосердный расчетливый циник, – поддразнила его Амалия, – и за каждую услугу плачу услугой. Так лучше?

– Простите, – смиренно сказал граф. – Я сказал, не подумав.

– Люди вечно жалуются на отсутствие добра, только откуда ему взяться, если они так подозрительно к нему относятся? – Амалия поднялась с места. – Ладно, идемте проведать нашу «Аделаиду». Водить я теперь умею, а что мне делать, если произойдет поломка?

Для Кристиана де Ламбера выдался донельзя насыщенный день.

Сначала он искал Жоржетту Бриоль, которую по известной причине не сумел найти. Затем объяснял Амалии разные технические тонкости, а когда наконец вернулся домой, то отец огорошил его сообщением, что сегодня на ужин к ним прибудут друзья герцога, и в их числе – виконт д’Авеналь со своей семьей.

Тут сознание Кристиана как-то поплыло, и он воочию увидел себя у алтаря с белой розой в петлице фрака, а рядом – очаровательную мадемуазель Иоланду в белой фате и белом платье с длинным шлейфом. Но какой бы прелестной она ни была, Кристиан не собирался жениться, и его не интересовало, что думают по этому поводу родители и даже родители родителей.