Когда отступать некуда, дерутся насмерть - Малышева Анна

– Ну, знаешь, – без запинки ответила Лера, – ты тоже не была убийцей, когда мы дружили. Ты идешь или нет? Если идешь – заткнись.

С каким удовольствием Настя расцарапала бы это лицо – равнодушное, холодное, надменное. Этот задранный подбородок ее бесил, этот сухой голос вызывал желание подраться. Но она вовремя остановилась. «Я даже не знаю, где очутилась, – сказала она себе. – И уже слишком поздно. Я жутко устала, я скоро свалюсь. Мне нужно поспать». Настя переломила себя и, ни слова не возразив, пошла за Лерой.

Они подошли к бетонному сооружению, которое оказалось лодочной станицей. Пятна на песке, на которые она давно обратила внимание, были лодками, вытащенными на береги перевернутыми кверху днищами. Но Лера не стала стучаться в дверь станции, как ожидала ее подруга. Внутри домика было темно и поблизости не наблюдалось никаких признаков жизни. Она двинулась дальше.

Лера обогнула здание и принялась подниматься по пологому песчаному склону. Настя едва тащилась за ней. Сил хватало только на то, чтобы погружать в песок ногу, вынимать ее, снова погружать… Один раз она споткнулась и ладонями ощутила, какой холодный стал к ночи песок. Ветер трепал ее волосы, бросал непослушные пушистые пряди то в глаза, то в нос, перекрывая дыхание…

– Пришли, – негромко сказала Лера.

Они стояли перед какой-то дощатой сараюшкой. Лера пошарила в песке, под стеной, вытащила оттуда жестяную банку, тряхнула ее. В банке что-то брякнуло. Она с трудом открыла плотно прижатую крышку, извлекла ключ.

– Заходи, – почти приветливо пригласила она спутницу. – Не бойся, никого тут нет.

Настя нерешительно остановилась на пороге. Лера возилась в углу, чем-то шуршала, гремела, как огромная мышь. Наконец загорелся маленький, робкий огонек. Лера, слабо освещенная керосиновой лампой, повернулась и шикнула:

– Хочешь, чтобы нас весь берег увидел? Заходи! – Настя вошла и плотно затворила за собой дверь. В этой сараюшке, видимо, хранили старый, отслуживший свое хлам. В углу громоздились сложенные шезлонги с продранной тканью. Два алюминиевых весла – без лопастей – вытянулись вдоль стены. Куски пенопласта, которыми когда-то были набиты пляжные подушки, засыпали весь пол. Под ногой они противно скрипели и крошились.

– Здесь мы будем ночевать? – нерешительно спросила Настя.

– Здесь! А ты на что рассчитывала? Это не отель «Савой»!

– С твоими миллионами ты могла бы устроиться пошикарней, – вздохнула Настя, усаживаясь в углу.

Здесь нашелся какой-то брезентовый чехол, вероятно от лодки. Чехол попахивал смолой, но в общем никаких подозрительных пятен на нем девушка не заметила. Она устроила себе что-то вроде гнезда и свернулась в нем калачиком. Глаза у нее невыносимо резало от усталости. Она поняла, что сейчас уснет на этом экзотическом ложе – уснет слаще, чем спала дома, на мягком матрасе. Лера не ложилась. Она сидела, заслонив собой лампу, и сумрачно глядела на огонь. Потом протянула руку, сняла закопченное стекло, слегка подула на фитиль.

– Песок, – словно про себя сказала она.

– Что? – Настя приоткрыла глаза.

– Песок везде набивается. Лампа из-за этого плохо горит. Весь фитиль в песке…

Настя вздохнула и заворочалась, устраиваясь поудобнее. Ей было почти не холодно в замшевом пиджаке, и она поблагодарила Сергея за то, что он приказал ей переодеться. «В своих драных шортиках с маечкой я бы дала дуба, – подумала она. – Наверное, он уже вернулся туда. А нас – тю-тю. Мои документы у него. Мамочки, что же будет?!»

– Лер, а кто такой Китаец? – спросила она.

– Китаец? Один местный авторитет, – неожиданно дала прямой ответ Лера.

– Он и вправду китаец?

– А ты думаешь, их тут мало? Тут всякой твари по паре. Это же портовый город. Есть китайцы, есть итальянцы, есть индусы. Арабов еще больше.

После этого Лера вернула ламповое стекло на место и снова о чем-то задумалась. Молчание нарушила Настя. Сон у нее внезапно прошел – может, в этом были виноваты сквозняки, проникавшие в тысячи щелей в дряхлых стенах будки.

– Твой муж торговал оружием с арабами, да? А зачем оно им?

– Оружие? – Лера едва повернула голову. – Ты что – сдурела? Не знаешь, что делается в Алжире?

Настя призналась, что никогда не интересовалась политикой.

– Я и сама с трудом понимаю, что там происходит, – заметила Лера. – Во всяком случае, там сейчас такой бардак, какого у нас в России никогда не было. А может, и было что-то такое, только давно… Вроде бы у них есть парламент, но он не действует. Вроде бы там есть правительство, но оно сбежало. Там даже полиция – чистая формальность. Полиция сама всего боится. Там сейчас правит Фронт национального освобождения. Он пришел в власти в пятьдесят четвертом году, после борьбы за независимость.

– От кого? – поинтересовалась Настя.

– От французов, разумеется. Нельзя же быть такой дикой! Ты и об этом не знаешь?

Настя и об этом не знала.

– Там что-то вроде талибов? – спросила она. – Как в Афганистане?

– Умница, но они себя называют не талибами. Хукумет Элил – так, кажется. В переводе это значит – Держава Ночи. Это исламские экстремисты. Короче, там процветает террор в самых диких видах. Террористы издеваются над мирным населением, а мирное население создает отряды самообороны, чтобы от них защититься. Ведь полиция дрыхнет. И тем, и другим нужно оружие. Много оружия.

– И твой муж им его продавал?

Не только мой муж, нечего все на него валить, – возмутилась Лера. Она сейчас была очень оживлена, видно было, что разговор на эту тему глубоко ее затрагивает. – Но они покупают все, что им предложишь. Торгуются, конечно, страна это небогатая. Но как бы не бедна была страна, если нужно оружие – деньги найдутся.

– И все-таки для кого это оружие? – Настя совсем проснулась.

– Какая тебе разница? – устало спросила Лера, снова отворачиваясь и глядя на огонь. – Оно для тех, кто за него платит.

– Для террористов?

Вопрос остался без ответа. Лера глядела на огонь, медленно покачиваясь – взад-вперед, взад-вперед. Внезапно она прерывисто, нервно вздохнула и повернулась. Лицо у нее было бледное, взгляд отчаянный. Настя испугалась:

– Что с тобой?

– А… Ничего… – Лера закрыла лицо руками и тут же их убрала. – Мне плохо.

– Ломка? – догадалась Настя. – Ты так привыкла к кокаину?

– Не читай мне мораль! – взвизгнула Лера и тут же замолчала.

В тишине стало слышно, как шумит море – совсем близко, наступая на пляж.

– Это прилив… – пробормотала Лера. Голос у нее был чужой, неузнаваемый. – Ноты не бойся. Досюда вода не поднимется. У тебя есть деньги?