Продажные твари - Дашкова Полина

Выйдя из ванной, она включила чайник на кухне, села и закурила.

— А я ведь так и не задала ему ни одного вопроса из тех, что должна бы задать… — задумчиво произнесла она. — Но я просто забыла все эти вопросы, я потеряла голову. Почему же опомнилась именно теперь, когда обнаружила тайник с кассетой? И чего я так испугалась? Надо было раньше соображать и пугаться. А теперь поздно…

«Поздно потому, что, кем бы он ни был, я не могу уже просто так уехать — потихоньку сбежать. Он ведь мне давал такую возможность, не держал силой, хотя мог бы. Мафиози ни за что бы меня не отпустил. Не отдал бы документы, и вообще все происходило бы по-другому…»

— Откуда ты знаешь, как это бывает у мафиози? — Маша не заметила, что опять говорит вслух. — Ты же видела это только в кино. Тебе кажется, бандитский авторитет не может выглядеть таким милым, интеллигентным, нежным, ты думаешь, он обязательно матерится через слово, сверкает золотыми зубами и носит красный пиджак? Тебе кажется, мафиози в доме не может держать столько хороших книг, а видеотека должна состоять из одной порнухи? Кстати судя по нескольким книжным полкам, занятым специальной медицинской литературой, он действительно врач. Интересно, бандитский авторитет стал бы работать хирургом и дежурить сутками в больнице?

Маша вдруг почувствовала отвращение к самой себе. Но не потому, что связалась с мафиози, с бандитским авторитетом, вообще неизвестно с кем, а потому, что так плохо думает о человеке, сидя у него на кухне, в его халате, собираясь ложиться спать в его постель.

«Надо просто спросить у него обо всем — и о бандитах, и о кассете. Ведь ты же еще не спрашивала. Сначала послушай, а потом уж делай выводы», — решила Маша. Но в глубине душа она не сомневалась — что бы Вадим ей ни сказал обо всем этом, она поверит. Очень уж хочется поверить.

Маша сама не заметила, как уснула. Ей приснился ее дедушка, умерший год назад в возрасте восьмидесяти семи лет. Единственный человек, с которым она могла бы поделиться тем, что с ней происходит сейчас. Но дедушки Мити не стало…

Маша очень любила своих родителей, но никогда не могла поговорить с ними о чем-то серьезном и важном. Мама с папой не умели спокойно слушать. Они сразу пытались решить все за нее, как бы без нее. Однажды она пожаловалась дедушке:

— Родители относятся ко мне так, будто я дебилка какая-то, тварь бессловесная!

— Они просто очень любят тебя и глупеют от любви, — улыбнулся в ответ дедушка.

— Неужели от любви глупеют? — грустно спросила Маша.

— Иногда даже сходят с ума…

Сейчас ей снилось, будто она стоит рядом с дедушкой Митей на балконе какого-то высокого чужого дома, на самом последнем этаже. Они стоят и смотрят вниз, в маленький заснеженный двор, освещенный одним фонарем. Шаркает лопатой, сгребает снег одинокий дворник. Его черная фигурка кажется совсем крошечной с такой большой высоты. Даже во сне Маша удивилась, почему им с дедушкой не холодно стоять зимней ночью на балконе.

— Дедушка, я не схожу с ума? — спросила она.

— Нет, Машенька. У тебя все хорошо. Ты не бойся. Так бывает только очень редко, один раз в жизни, и не со всеми. Ты просто очень счастлива, и тебе это кажется странным.

Дворник шаркал своей лопатой все громче, дедушку совсем плохо слышно. Маше почудилось, что в комнате за балконной дверью мелькнул зыбкий огонек, и дедушка исчез, растворился в темноте неизвестной комнаты. Маша хотела спросить его о чем-то еще, но тут же стала сниться какая-то ерунда — заросший серебряной тиной пруд на даче, дикая малина вдоль синего облезлого забора, яркие влажные незабудки, примятые велосипедным колесом, и оранжевый бок большого мяча, утонувшего в зарослях крапивы.

Год назад, когда дедушка Митя умер, Маша почувствовала какую-то глухую, ватную пустоту внутри. Ее жизнь протекала полно и интересно, она училась в замечательном театральном училище, имела много Друзей, каждый день заполнялся событиями до отказа, и родители, слава богу, живы и здоровы, но липкая пустота наваливалась ночами и не давала дышать.

Старость щадила дедушку Митю. Он был красивым, опрятным стариком, только очень рассеянным. Впрочем, таким он оставался всю жизнь. Об этом ходили семейные анекдоты, которые Маша не любила слушать.

Однажды она заболела тяжелым гриппом, с высокой температурой и надрывным кашлем. Дедушка отправился на рынок. Он уже редко выходил из дома, но рынок находился совсем близко, в двух кварталах. Вернулся он через час, довольный и сияющий.