Продажные твари - Дашкова Полина

— Ну мало ли, может, к ней внуки приехали или чувствует себя плохо — все-таки пожилой человек, — пожала плечами Елизавета Максимовна.

Глеб Евгеньевич промолчал. Он знал, что «ореховая бабушка», слава богу, здорова и внуки с маленьким правнуком приедут к ней только в сентябре. Тамара Ефимовна просто поменяла место по его срочному приказу. Теперь она разложила свой стульчик напротив ворот Управления торговли, офиса, в котором находился рабочий кабинет кандидата в губернаторы Вячеслава Иванова.

Ставить наружников к квартире и даче Иванова опасно — «смежники» моментально навострили бы уши. Такое усиленное наблюдение нельзя не заметить. Да и чеченцы тоже не слепые. Кроме того, Константинов понимал — никаких серьезных контактов в оставшиеся до выборов дни у Иванова не будет. А «ореховая бабушка» имела задание проследить и вычислить других наружников, главным образом чеченских. Уж они-то должны стеречь офис своей марионетки.

В том, что Матвей Перцелай прав и именно Иванов является искомой марионеткой, полковник почти не сомневался. Помимо Мотиной информации и его «метода исключения», на эту версию работало еще и собственное чутье Константинова, подкрепленное подробностями личной жизни и финансовых дел Вячеслава Иванова.

Взять кандидата можно было в любой момент, и доказать его продажность не составило бы труда. Но арест Иванова мог спугнуть куда более серьезную птицу — Ахмеджанова. Поэтому полковник не спешил. Он не надеялся проследить бандита через марионетку — Ахмеджанов не дурак, через Иванова он не станет светиться. Но вот наблюдать за своей «покупкой» должен весьма пристально — не только через служащих офиса, но и через наружников. И при таком раскладе «ореховая бабушка» незаменима. Она могла угадывать людей, вычислять на расстоянии и замечала такие детали, какие не мог заметить никто, кроме нее, — даже самые тонкие профессионалы-наружники.

Никому не приходило в голову заподозрить в сухонькой интеллигентной старушке, торгующей орехами, секретного агента военной разведки. Таких старушек не стесняются, их чаще всего не замечают — если только не хотят купить орехов.

Несколько агентов-наружников по очереди вели капитана местной милиции Анатолия Головню. Из их докладов пока удалось понять только, что Головня используется в качестве «шестерки» и контакты его замыкаются лишь на пивном баре «Каравелла»…

Глава 11

Маша проснулась и в первые минуты не могла понять, где находится. Она села и огляделась. В комнате царил полумрак, шторы задернуты.

«Интересно, сколько же я проспала?» — подумала она, сладко потягиваясь. На тумбочке у большой деревянной кровати светился циферблат электронных часов. Они показывали половину двенадцатого.

Маша встала, прошлепала босиком по мягкому паласу, покрывавшему пол в спальне, подошла к окну и раздвинула тяжелые шторы. В глаза ударил солнечный свет.

В гостиной на журнальном столе лежала записка. «Машенька! Доброе утро. Кофе и чай — в буфете, еда в холодильнике. На пляж ты можешь пройти через калитку за домом, только обязательно запри дверь. Ключ на полочке в прихожей. Видеомагнитофон и телевизор включаются от пультов. На всякий случай — номер телефона ординаторской. Не скучай. Вадим».

Не успела Маша дочитать записку, затренькал звонок. Сотовый телефон лежал тут же, на журнальном столе. Маша осторожно взяла его в руки и не сразу сообразила, какую кнопку нажать.

— Алло! Машенька! — услышала она знакомый голос. — Как тебе спалось? Как ты себя чувствуешь?

— Доброе утро, Вадим Николаевич. Спасибо, все хорошо.

— Ты давно проснулась?

— Только что.

— Обязательно позавтракай как следует. Ты вчера целый день ничего не ела. Я забыл тебе написать: в буфете только растворимый кофе. Есть еще молотый, в мельнице у плиты.

— Спасибо вам большое, Вадим Николаевич…

— Машенька, мы же с тобой уже выпили на брудершафт вчера вечером. Давай на «ты» и без отчества. Все, мне надо идти, у меня сейчас операция. Я позвоню тебе, когда освобожусь.

Положив телефон на стол, Маша отправилась в ванную.

Увидев на полочке над раковиной нераспечатанный футляр с новой зубной щеткой. Маша вспомнила, что пакет с ее туалетными принадлежностями так и остался валяться на полу в сарае. Когда трясли рюкзак, пакет выпал, порвался, мыло, паста, зубная щетка — все рассыпалось по полу.