Перед заморозками - Манкелль Хеннинг

В то время он всерьез подумывал о самоубийстве. Если Бог не может заполнить пустоту в твоей душе, ее можно заполнить собственной кровью. Душа — не более чем сосуд. Он уже присмотрел место на насыпи, откуда он бросится на рельсы. И уже был готов к этому последнему в жизни поступку, когда еще раз пришел в библиотеку проверить, нет ли чего нового о трагедии в Гайане.

В одной из самых популярных в Техасе газет, «Хьюстон Кроникл», он наткнулся на интервью с женщиной по имени Сью-Мери Легранд. Была даже ее фотография — женщина лет сорока, темноволосая, с худым заостренным лицом. Она рассказывала о Джиме Джонсе и утверждала, что знает его тайну. Он внимательно прочитал интервью и понял, что она приходится Джиму дальней родственницей и часто встречалась с ним в тот период его жизни, когда тот утверждал, что ему было откровение, после чего и основал свою церковь, Народный Храм.

Я знаю тайну Джима Джонса, утверждает Сью-Мери Легранд. Но что это за тайна? Об этом она не говорит ни слова. Он уставился на фотографию. Глаза Сью-Мери, казалось, смотрели прямо на него. Она разведена, имеет взрослого сына. У нее небольшая фирма почтовых заказов в Кливленде, продающая нечто под названием «Руководство по самовоплощению». Со школы он помнил, что Кливленд — город в штате Огайо, обязанный своим возникновением росту железных дорог. Не только потому, что это крупный железнодорожный узел, но там еще есть крупный завод по производству рельсов, разбегающихся во все стороны по американским прериям. То есть, на крайний случай, в Кливленде тоже есть и насыпи, и рельсы. И еще там есть женщина, утверждающая, что знает тайну Джима Джонса.

Он положил на место газету, кивнул приветливой библиотекарше и вышел на улицу. Дело было в декабре, перед Рождеством, но погода стояла на удивление теплая. Он остановился под деревом. Если Сью-Мери Легранд расскажет ему, в чем заключалась тайна Джима, может быть, удастся понять, как он дал себя так обмануть. И впредь он уже никогда не поддастся подобной слабости.

Он приехал в Кливленд поездом в канун Рождества. Путешествие заняло почти тридцать часов. Он нашел самую дешевую гостиницу в задрипанном районе около вокзала. Плотно поев в ресторанчике при китайской лавке пряностей, он вернулся в гостиницу. В вестибюле стояла зеленая синтетическая елка с мигающими лампочками. По телевизору передавали рождественские песни, перемежающиеся рекламой. Внезапно на него напал приступ ярости. Джим не только обманул его и опустошил его душу, так что теперь там вместо Бога пустое место. Он отнял у него и другое. Джим всегда утверждал, что истинная вера означает также и отречение. Но где, когда и какой Бог требовал от человека, чтобы тот отрекся от своей жены и своего ребенка? Настала пора вернуться к тем, кого он предал в поисках истинной веры. Но как — ведь Джим обманул его, и теперь он и вовсе заблудился — как никогда в жизни! Не зажигая света, он лег на постель. Сейчас я просто неизвестный человек в неизвестном номере неизвестной гостиницы, подумал он. Если я умру или просто исчезну, никто меня и не хватится. В носке есть деньги, хватит и на то, чтобы оплатить номер, и на похороны. Если, конечно, их кто-нибудь не стащит — тогда меня похоронят в общей могиле для бродяг. Тогда, может быть, откроется, что человека по имени Джон Клифтон в природе не существует. Может быть, где-то и существует, но настоящий Джон Клифтон выглядит совершенно иначе. Ну и что? Поглядят на мои документы и выкинут в корзину, как бесполезную бумажку. И потом — ничего… А сейчас… Сейчас я всего-навсего забытый всеми одиночка в гостинице, название которой я даже не потрудился запомнить.

На Рождество в Кливленде выпал снег. Он поел горячей лапши с рисом и овощами у вчерашних китайцев, снова вернулся в номер и лег. На следующий день, 26 декабря, снегопад прекратился, в городе повсюду лежал белый снег, было три градуса мороза и полное безветрие — на озере Эри не было даже легкой ряби. Он взял телефонный справочник и нашел адрес Сью-Мери Легранд — она жила в юго-западном пригороде Кливленда. Он должен встретиться с ней сегодня же, подумал он, этого хочет Бог. Он тщательно вымылся, побрился и переоделся в костюм, купленный им перед поездкой в секонд-хенде в Техасе. Интересно, что подумает она, открыв дверь, спросил он себя и посмотрел в зеркало. Что ж, вот человек много страдавший, но пока не сломленный. Он укоризненно покачал головой своему отражению, настолько странной показалась ему эта мысль. По крайней мере страха я не внушаю — разве что сострадание.