Проводник смерти - Воронин Андрей

— Привел? — спросил сидевший в кресле человек, не оборачиваясь и не вставая. Сигарета в его руке поднялась, скрывшись из поля зрения за спинкой кресла, и через мгновение оттуда взлетело и унеслось в каминную трубу легкое облачко дыма. — Он согласен? Пусть сам скажет.

— С-согласен, — с трудом выдавил Муха, и Кабан ободряюще кивнул ему молодец, так держать.

— Ты даже не спрашиваешь, на что именно ты согласен, — заметил человек в кресле и снова затянулся сигаретой.

— Я думаю, вы мне скажете, — ответил Муха.

— Скажу. — Человек в кресле немного помолчал, словно подбирая слова. Есть человек, который мне мешает. Его нужно убрать.

— Но… Разве у вас нет специалистов? — пролепетал Муха. — Поймите, это же не мой профиль. Та женщина… черт, это же вышло совершенно случайно!

— Я знаю, как это вышло, — спокойно ответил его собеседник, — и найти грамотного мокрушника в наше время — не проблема. Но шлепнуть этого козла где-нибудь на улице или даже организовать ему несчастный случай я сейчас не могу. Он устроил все так, что меня арестуют через десять минут после его смерти. Возможно, подумав хорошенько, я нашел бы другой выход, но времени на раздумья у меня нет. Зато есть ты, и ты сделаешь все так, что меня никто не заподозрит.

— К-как это? — чувствуя, что начинает заикаться, спросил Муха. Он действительно ничего не понимал.

— Ты у нас личность популярная, — с сарказмом ответил человек в кресле. — У тебя свой почерк и даже визитная карточка, известные каждому менту в Москве. Ты залез в квартиру, напоролся там на хозяйку и нечаянно отправил ее в лучший мир. Теперь ты залезешь в другую квартиру и сделаешь то же самое. Бывает же так! Менты будут искать Муху, а ты в это время уже будешь греть свои косточки где-нибудь на Майами-Бич.

— А если я попадусь? — спросил Муха, не слыша собственного голоса из-за шума в ушах.

— Но ведь до сих пор не попался? Вот и постарайся не попасться впредь. Тем более, что это будет твое последнее дело… если захочешь, конечно. Ну, а не захочешь, подыщу тебе работу по специальности… у себя. Ты ведь не против поработать под надежной «крышей» по ту сторону океана? Ну, а если попадешься… Твое дело — молчать в тряпочку. Лучшие адвокаты тебе обеспечены, а в крайнем случае в зоне тебе будет не хуже, чем на Майами-Бич. Альтернатива тебе, я думаю, ясна, так что болтать ты не станешь в любом случае. Что с тобой будет в случае отказа — тебе объяснили достаточно популярно.

— Да уж куда популярнее, — пробормотал Муха.

Стоявший рядом Кабан взглянул на него, как на полного идиота — похоже, когда человек в кресле говорил, всем остальным полагалось помалкивать в тряпочку и почтительно внимать. Муха отвернулся от Кабана — на здешние порядки он плевать хотел, а что подумает о нем мордастый боевик, его не волновало.

— Кабан, проводи его, — сказал хозяин. — Дай ему адрес, денег, ствол… в общем, все. А ты, бычара, — обратился он к Мухе, — не вздумай шутить. Я тебя из-под земли достану, понял? Дело сделаешь завтра. До завтра отдохни. Поезжай на место, осмотрись… и не пытайся снова напиться! Вопросы есть?

— Есть, — сказал Муха. Губы у него вдруг пересохли, и слова шелестели, как сухие листья под метлой дворника. — Что мне делать… потом?

Человек в кресле вдруг рассмеялся сухим кашляющим смехом.

— Ты сначала доживи до этого «потом», — сказал он. — А если доживешь, я тебе дам знать, что дальше делать. На дело тебя Кабан повезет, вот он и скажет… если вернешься. И будь осторожен. Твой клиент хорошо знает, что натворил и что за такие дела бывает, так что, думаю, будет готов к «встрече»… А может, и не будет. Кто их знает, этих волосатиков, чем они там думают? В общем, береженого бог бережет.

— А небереженого конвой стережет, — закончил за него Муха. — В общем, ясно. Я могу идти?

— Да кто же тебя держит? Ступай, ступай. Да ванну прими, разит от тебя, как от козла, отсюда слышно.

Проводи его, Кабан, и скажи менту, чтобы зашел. Мне ему пару слов шепнуть надо.

* * *

Через час капитан Нагаев уже вел свою «десятку» вдоль заставленного коммерческими киосками пятачка, приближаясь к углу двух улиц, на котором уже издали виднелся грязно-белый парусиновый навес над прилавком пивного ларька и терпеливо копошившаяся возле него серая очередь. Капитан курил сигарету, немилосердно терзая зубами фильтр, и играл желваками предстоявшее ему дело не вызывало в нем ничего, кроме глухого раздражения. Кроме того, это было просто опасно.