Мертвый шар - Чиж Антон

– Мне нужны сведения об одной из ваших барышень, – распушив усы, сообщил Родион.

– Имеете в виду актрис? – осторожно уточнил Петр Ильич. Барышни, конечно, имелись на любой вкус, но вот так сразу на пикантную тему не хотелось бы сворачивать.

– Они самые.

Максаков облегченно выдохнул и подтвердил горячее желание рассказать все, что угодно, о любой из них. Даже самой популярной.

– О госпоже Незнамовой.

– Простите, о ком? – Лицо антрепренера выразило крайнюю степень непонимания.

– Олимпиада Ивановна Незнамова, – чуть не по складам повторил Родион. – Выступает три раза в неделю с оригинальным номером.

– Позвольте узнать – с каким?

– Глотает шпагу и поет при этом арию Кармен.

Уверившись, что молодой человек не шутит и при этом не похож на сумасшедшего, Максаков вежливо, все-таки полиция, спросил:

– Изволили сами наблюдать такой номер?

– Нет. Но имею верные сведения.

– Видите ли, в чем дело… – Петр Ильич постарался очень бережно подобрать слова, чтобы не обидеть приятного юношу. – В нынешней программе такого номера нет. Да и в прошлой не было. Его вообще в «Аквариуме» не бывало. Это такая расхожая театральная шутка. О бойком, но бездарном исполнителе говорят: тебе бы шпагу под арию Кармен глотать. Извините.

Как ни странно, но неловкость доставила юноше видимое удовольствие. Оживился и расправил усы:

– Но фамилия Незнамова знакома? Кто-то просил за барышню?

Стоило призадуматься, как вспомнился недавний случай. Но рассказывать о нем постороннему, хоть бы даже из полиции, не хотелось.

Родион помог:

– Нил Нилыч Бородин, звезда бильярда, наверняка замолвил словечко.

Максаков нашел оправдание: спрашивали об актрисах, а бильярдистка совсем из головы вылетела.

– Был слух, месье Бородин делал ей протекцию и в других театрах, – с приятной улыбкой сообщил такой приятный юноша. – У Неметти, в «Олимпии» и даже в «Аркадии».

Петру Ильичу осталось признать: господин хоть и молод, а осведомлен солидно. Ах, если бы открыли антрепренеру, какой блестящий логический экспромт только что перед ним разыграли… Наверняка пригласил бы публику развлекать.

– Отчего не приняли барышню с таким протеже?

– Понимаете, театр – это такое место, где знакомства бесполезны. Или публика платит деньги за твой талант, или… – Максаков сделал выразительный жест. – Госпожа Незнамова – отличная бильярдистка, но на сцене ей нечего делать. У нас выступает сама Мария ля Бель, восходит звезда мадемуазель Горже, блистает госпожа Лиана де Вриес… А дачной самодеятельности здесь делать нечего. Но в бильярд госпожа Незнамова играет отменно.

– Были на ее матче с госпожой Нечаевой?

– Как можно такое пропустить. Вот это зрелище! Какое напряжение нервов! Какая интрига!

– Битва учителя с учеником?

– Это конечно, но разве не знаете главного?

Приятный юноша честно признался, что понятия не имеет.

– Ну как же! Об этом весь бильярдный мир только и говорил! – поразился Максаков. – Такие ставки! С ума сойти!

– Не жалейте подробностей.

– На результат матча было сделано пять фантастических ставок: по тысяче рублей, – заговорщицким шепотом донес Максаков. – Ставки принимались один к один-и-два на победу Нечаевой и пять к одному на победу Незнамовой. Кто-то сделал пять ставок у разных букмекеров на Незнамову. Представляете?

С арифметикой у Родиона было все в порядке: в случае выигрыша букмекеры шли по миру, а кто-то неизвестный получал неплохое состояние в двадцать пять тысяч рублей. Таких средств могло хватить на безбедную жизнь на пару десятков лет, даже если поделить их пополам. Незнамова могла взять партию после кикса. Недаром зал так бурно отреагировал. Но почему же проиграла?

– Кто поставил пять тысяч?

– Только слухи. – Максаков всем видом дал понять, что не доверяет им, однако же продолжил: – Поговаривали, что ставки делала некая дама, никому не известная. Не из бильярдного мира.

– Может, сам Бородин?

– Исключено. Это непременно открылось бы, да и зачем Нилу Нилычу такой риск.

– Петр Ильич, вы отлично знаете бильярдный мир, подскажите одного-двух букмекеров, кто принял эти фантастические ставки.

Максаков замахал так, словно на него накинулся рой озверевших ос:

– Думать забудьте. Я-то честно не знаю, а кто знает – никогда не признается. Если и найдете букмекера – ни за что не выдаст, кто делал ставку. Тут даже полиция бессильна. Сами понимаете, люди по краешку ходят…