Свидетели Времени - Тодд Чарлз

— Я не очень хорошо его знала.

— Вы раньше говорили, что он хотел от вас чего-то, что вы были не в силах для него сделать. Это имело отношение к миссис Седжвик?

Мэй Трент поежилась, словно ей предстояло нырнуть в холодную воду. Потом заговорила:

— Понятия не имею, как он узнал, что я имела отношение к катастрофе, но однажды, когда мы пили с ним чай, он спросил, не встретила ли я ее на борту «Титаника». Я ответила правду, что не помню вообще ничего, даже того, что было до столкновения с айсбергом. У меня случилась амнезия после шока.

— Что говорят доктора, есть надежда, что память вернется?

— Они убеждены, что мне не стоит стараться вспоминать. Но хотя я ничего не помню, мне часто снятся кошмары, о которых днем я пытаюсь забыть.

— Вас все еще преследуют сны? — Он извинился: — Простите, я обещал об этом не спрашивать. Наверное, отец Джеймс чувствовал, что вы все-таки что-то можете вспомнить, хотя бы со временем.

— Да. Он был уверен, что не надо бежать от воспоминаний, прятаться от них. Лучше вспомнить и победить страх. Он мог обратиться к кому-то еще. Ведь были и другие, кто спасся, кроме меня, но он не хотел обращаться к ним без разрешения властей.

— Скажите, какой интерес у него был в отношении миссис Седжвик?

Мэй Трент сдвинула брови и задумалась.

— Могу только предполагать. Когда она исчезла, вся семья была потрясена. Что за странный поступок, почему она сбежала? Ответа не было. И отец Джеймс, понимая, что я могу приоткрыть завесу и, возможно, даже знаю что-либо о причине ее побега, хотел узнать это и, наконец, успокоиться. Нет, не успокоиться, скорее удостовериться. — Она покачала головой. — Мне кажется, он просто хотел услышать подтверждение, что эта женщина спасена и счастлива. Было такое впечатление, что ему необходимо знать это, чтобы самому обрести покой.

— А что, если ее не было на борту «Титаника», она могла зарезервировать место, но передумать.

— О, трудно в это поверить. Отец Джеймс был абсолютно уверен, что она была на корабле!

«И это приводит нас обратно в Норфолк, — вмешался Хэмиш. — Доказательства должны быть здесь, в имении Седжвиков».

Ратлидж понял его. Гроб с телом привезли в Норфолк. Но никто не открывал крышку, чтобы удостовериться, что там именно она.

— Отец Джеймс сомневался, что это был запланированный побег, а не возникшая вдруг возможность. Она возвращалась из Йоркшира в Восточный Шерман и по пути захотела посетить магазины в Кингс-Линне, потому что в доме устраивали прием. Когда она не явилась в условленное место, шофер терпеливо ждал, не поднимая тревоги, несколько часов. Потом выяснилось, что кто-то видел ее на железнодорожной станции. Затем в Клочестере, она садилась на поезд до Лондона. Она не взяла никаких вещей, но ведь можно купить все необходимое в Лондоне.

— Называл отец Джеймс имя шофера?

— Говорил. Но я не запомнила.

— Знаете, что удивительно? Какая может быть связь между отцом Джеймсом и семьей лорда Седжвика? Откуда такой интерес к миссис Седжвик? Сколько ни ломал голову, не мог найти объяснения.

— Причина могла быть в том, что ее бабушка была католичкой. Отец Джеймс упоминал, что миссис Дабни обожала внучку. Он был человеком терпимым в отношении веры, и, если миссис Седжвик приходила к нему за утешением и поддержкой, жалуясь на одиночество, он пытался ей помочь.

— Викарий ей больше подходил по возрасту, — намекнул Ратлидж, надеясь выудить еще что-нибудь интересное.

Но мисс Трент ответила:

— Боюсь, я не очень внимательно слушала отца Джеймса, хотя он старался всячески оживить ее образ, чтобы я скорее вспомнила. Но мне не хотелось думать о ней, это могло воскресить другие воспоминания, которые скрывались под темной завесой амнезии, и я не хотела их воскрешать! — Ее глаза умоляли об участии и понимании. — Я знаю, что это эгоистично и бессердечно, особенно теперь, когда его убили. Но я ничем не могла ему помочь с Вирджинией Седжвик. Я не хотела вспоминать. Сама не могу объяснить, почему я так сопротивлялась, но простой вопрос — «Вы помните?» — повергал меня в панику.

— Отец Джеймс, должно быть, поверил, что память к вам вернется со временем, поэтому и завещал вам фотографию.

— Но теперь, узнав об этом, когда он умер, я несу уже непосильную ношу! Зачем он это сделал?

— Но ведь он не знал, что ему осталось жить несколько дней.

Она некоторое время молчала, чтобы успокоиться, потом сказала: