Фэн-шуй без тормозов - Донцова Дарья

Мужик шумно икнул.

– Всему учиться надо! – менторски заявил он. – Коли профессия нравится – осваивай. Только она не простая, это тебе не на баяне играть. В нашем деле ум нужон. Да сообразительность. А ты сумку сперла. Где кукушка-то?

– Какая? – растерялась я.

«Профессор» снова вытянул руку, но на сей раз легонько постучал меня по лбу.

– Ау, войдите! Там кукушка живет. Тока твоя, похоже, спит. Начинай сначала! Выходь на станции, найди девчонку с сумкой на ремне и действуй. Если она почует чего, не беги, улыбайся и звени: «Нечаянно вас толкнула, народ оборзел – пинается со всех сторон». Когда человек бежит, он подозрение вызывает. А на месте стоит и лыбится – его идиотом посчитают, обматерят и уйдут.

Поезд стал притормаживать.

– Вали, Матрена! – напутствовал меня «учитель».

Я обогнула его и подошла к двери. Неужели я похожа на начинающую воровку? Час от часу не легче. Всегда считала себя вполне приличной женщиной без признаков криминальной патологии на лице.

Лариса не подвела, она быстро сунула мне сложенные листки и заявила:

– Учти! Я не встречалась с тобой! Где ты взяла список, понятия не имею!

– Нашла его в коридоре, – в тон ей ответила я, – он валялся на полу.

Лариса заржала и, получив «гонорар», ушла. А я вернулась к своей машине. Уселась поудобнее на сиденье и начала изучать купленные документы. Надеюсь, толстуха неглупа и отобрала всех, кто мог затаить зло на Полину.

Номер первый. Кружилина Нина Петровна, хозяйка собачьего питомника, продавала больных животных. Следующий по списку Сатин Сергей Леонидович. Врач-онколог, обещал людям стопроцентное выздоровление, брал большие деньги за суперлекарство, оказавшееся на поверку простым аспирином. Фулычев Егор Петрович, владелец страховой компании, надувавший клиентов почем зря…

Всего сорок четыре фамилии мерзавцев и негодяек. Ветров среди них не числился, что меня не удивило. Передача об Олеге, видимо, и правда должна была быть положительной.

Я сунула бумаги в сумочку. Завтра покажу добытые сведения Нине, потом придется проверить каждого, кто имел хоть небольшой зуб на Полину. Мне в голову пришла неожиданная мысль: вдруг объект преступления не производитель детского питания, а телезвезда? Возможно, кто-то решил разрушить карьеру Полины. Смерть гостя должна была выбить Яценко из колеи. Наверное, преступник надеялся, что Полина сорвется, не станет продолжать шоу, а руководство канала запретит программу, выставит ведущую вон. По замыслу преступника Яценко ждало прозябание в безвестности. Люди телевидения очень зависимы: уберут звезду из эфира, и о ней скоро забудут. Мало кому удается удержаться на плаву и вновь вернуться в студию. Если шоу вычеркнут из сетки вещания, его ведущий – отработанный материал. Вот только, похоже, мститель далек от телекухни. Все получилось с точностью до наоборот: смерть Олега повысила рейтинг программы. Полина же профессионал, она умеет прятать свои истинные чувства за улыбкой. Может, Яценко и переживала из-за кончины Олега, но рисковать своей карьерой не стала!

Я глянула на часы. Уже поздно, и весьма неприлично ехать в гости даже к близким знакомым. Но мне просто необходимо поговорить с Риммой Малявиной, задать ей простой вопрос: «Почему вы и ваша дочь Ксения постоянно оказываетесь в тех местах, где люди скоропостижно умирают от инфаркта?»

И очень хорошо, что основная масса работающего населения Москвы уже готовится отходить ко сну. Значит, Римма дома – у нее маленькие дети, им нужно соблюдать режим.

Район, в котором проживала Малявина, находился за кольцевой автодорогой. Ряд одинаковых серых бетонных девятиэтажек растянулся вдоль шумной, никогда не засыпающей магистрали. Я стала кружить между зданиями, пытаясь обнаружить корпус «д». Интересно, из каких соображений городские власти дают один номер сразу десяти постройкам, а потом добавляют к нему буквы? Может, проще использовать только цифры? Их много, на всех хватит! А то глупость получается: 7а, 7е, 7г… А где 7б и 7д?

Почти пятнадцать минут я металась внутри микрорайона, пока наконец не встретила пожилую пару, выгуливавшую перед сном любимого двортерьера.

– Семь «д»? – переспросила дама. – Надо пересечь шоссе, корпус на той стороне.

– Вы уверены? – осторожно уточнила я. – Там, по идее, должны быть четные номера.

– Верно, – вступил в беседу мужчина, – сначала увидите восемь «е», затем шесть «к», а потом будет семь «д».

– Но ведь это нелогично! – возмутилась я.

– Жизнь не учебник алгебры, – философски заметила его спутница.

– Гав, – подтвердила собака.

Я включила поворотник и поехала искать разворот. Увы, по математике у школьницы Романовой была шаткая тройка, поставленная учительницей из чистой жалости. Я ничегошеньки не понимала ни в задачах, ни в уравнениях. Впрочем, пока речь шла о цифрах, я еще могла посчитать в столбик, но когда началась алгебра, я окончательно спасовала.

– Кто там? – раздалось из-за двери.

– Откройте, пожалуйста. Моя фамилия Романова, – представилась я, глядя на ободранную панель с дешевой ручкой.

– А вы кто? – не успокаивалась хозяйка.

– Из программы Полины Яценко, – я решила слегка покривить душой.

– Ну наконец-то! – неожиданно раздалось в ответ.

Послышался тихий щелчок, и створка распахнулась. В полутемной прихожей стояла невысокая стройная молодая женщина.

– Вы новенькая? – с удивлением спросила она.

– Вообще-то я хотела поговорить с Риммой Малявиной, – заулыбалась я.

Девушка изумилась.

– Интересненько… – протянула она. – Ошибка вышла! Здесь живу я, Зина Кондратьева.

– А где Римма Малявина?

– Откуда мне знать? – холодно сказала Зинаида.

– У вас случайно нет сестры? – спросила я.

Хозяйка помотала головой и попыталась закрыть дверь, но я живо втиснулась в прихожую.

– Эй, без наглости! – занервничала Зина. – Что за приколы? Я вас не приглашала, мы не знакомы.

– Зато вы хорошо осведомлены о Яценко, – заявила я.

– Это кто такая? – возмутилась Кондратьева. – Впервые слышу.

– Неужели?

– Среди моих знакомых нет никаких Яценко! – отрезала Зина.

– Почему же вы мгновенно распахнули дверь, услыхав, что я сотрудница телепрограммы? И по какой причине сначала обрадовались, а теперь изображаете удивление? Право, глупо отрицать очевидное! Лучше попросите Римму выйти. Если она укладывает детей спать, я подожду.

Зинаида неожиданно рассмеялась.

– Прикольно, – сказала она. – Ты кто?

– Евлампия Романова, друзья зовут меня просто Лампа, – обрадовалась я возможности установить контакт. – Вот мое служебное удостоверение.

– Вы из милиции? – отшатнулась Зина. – Я ничего плохого не сделала!

– Мне нужно поговорить с Малявиной. И я не работаю в МВД. Видите, вот тут написано «частное детективное агентство», указан номер лицензии.

– Не милиция? – уточнила Кондратьева.

– Нет.

– Не налоговая инспекция?

– Бог мой, конечно нет!

– И вам нужна не я, а Малявина?

– Верно.

– А что она сделала?

– Значит, Римма дома? – обрадовалась я. – Вы просто испугались визита официального лица?

– Ну… да, – после небольшой заминки согласилась Зинаида. – В чем дело-то?

– Будем беседовать в прихожей? Наши голоса не разбудят детей? – сказала я.

– Пошли на кухню, – приказала Зина.

Усадив меня за пустой стол и не предложив ни чаю, ни кофе, хозяйка повторила:

– Что сделала Римма?

– Ничего особенного. Я хотела поговорить о ее старшей дочери Ксении.

– Ксении? – эхом отозвалась Зинаида. – Она вообще… то есть…

– Позовите Малявину!

– Э… э… э… – протянула Кондратьева. – Понимаете… в общем… она того… отсутствует… Ксения тоже… она вообще-то не своя… но есть… а Малявиной нету.

– Кто же есть в наличии? – я попыталась разобраться в ее бормотании.

– Ксения. А Риммы нет. Я ее не знаю. Совсем.

– Давайте сюда подростка.

– Не получится.

– Ксюша не контактна?

– Глупый разговор! – вспылила Зинаида. – Пока не объясните причину своего прихода, я рта не раскрою!

– Особого секрета нет, – вздохнула я. – Во время программы Полины Яценко умер бизнесмен Олег Ветров…

Чем дальше я вела рассказ, тем сильнее нервничала Зинаида. В конце концов она прошептала:

– Ну и делишки! Я вообще-то ни при чем. Мне заплатили, признаюсь. Я взяла деньги. Но еще пожалела Ксению!

– Если можно, говори по порядку! – не выдержала я. – А еще лучше, позови Римму.

– Ее нет.

Я стала выходить из себя.

– Лгать надо умея. То говоришь – Малявина детей укладывает, то сообщаешь – ее нет.

– Про малышей ты сама сказала, – тоже перешла на «ты» Зина, – я лишь кивала.

– Хорошо, не буду спорить. Где Римма?

– Ее нет!

– Опять…

Кондратьева встала, открыла форточку, прижалась спиной к подоконнику и прошептала:

– Я в последнее время нервная стала. Вдруг «Желтуха» докопается или кто-нибудь подставу заподозрит? Но деньги мне нужны позарез! А она успокаивала: «Ты не первая, не дергайся». Я ей верила, а как приеду домой – волнуюсь. Если правда выяснится, я подгажу себе по полной.