Тайная связь его величества - Донцова Дарья

– Жарко, – закапризничал Илья.

– И хорошо, – не дрогнула жена, – пар костей не ломит. Ладно, пошла чайник ставить.

Мы с Ильей остались вдвоем.

– Эх, бабы… – вздохнул родственник. – Чего с них взять? Начнешь спорить, дороже выйдет. Я, Вань, так считаю: уступи женщине в малом, а в большом на своем настаивай. Оно, конечно, нам с тобой в старой-то футболке и штанцах разношенных удобней, но спокойно и в костюме походим. Если по каждому вопросу жене перечить, она к такому разговору привыкнет и ваще тебя слушать перестанет. Жарко, но я перетерплю, зато, когда серьезное дело затеется, тут уж кулаком по столу: мол, молчать, мужик проблему решит, сиди тихо. Вот это по-правильному будет. Как считаешь?

– Угу, – пробормотал я, разглядывая презент.

– Го-о-ол! – заорал телевизор.

– Ёжкина матрешка, пропустил, – спохватился Илья и убежал.

Я осторожно потрогал пальцем куртку. Честно скажу: гаже дряни в жизни не видел.

– Ваняшка! – закричала за спиной Таня.

Вздрогнув, я обернулся.

– Чего стоишь? Надевай.

Я изобразил на лице подобие улыбки.

– Дома жарко, боюсь вспотеть, брюки помну. Пусть пока обновка полежит в шкафу.

Лицо Тани стало несчастным.

– Не понравилось…

– Ну что ты, – возразил я, – вещь прекрасная.

– Почему тогда примерить отказываешься?

– Ну… жарко, – повторил я аргумент Ильи.

– Понятно, – горько вздохнула Таня, ссутулилась и ушла.

Я еще раз посмотрел на куртку со штанами, на голубую бумагу, бантик из фольги, на открытку со стихами, вздохнул, закрыл дверь, разделся, натянул на себя уродство, неожиданно оказавшееся мягким и уютным, и отправился в столовую.

– О, Ваняшка, красавец! – закричала Татьяна. – А я уж подумала, что не угодила, расстроилась. Не денег жалко, хоть семь сотен на дороге не валяются, хотела тебе радость доставить.

– Костюм шикардос, – выпалил я, – полный восторг. Не хотел примерять, потому что боялся помять, но не удержался. Ну, Танюша! Ну, угодила!

Она радостно засмеялась и толкнула Илью, сидевшего в кресле.

– Глянь на брата. Супер ему?

– Ага, – ответил Илья, не отрывая глаз от экрана. – Во позорники! За что им ломовые деньги платят? Стыдоба смотреть.

– К столу садитесь, – приказала Таня, – оладушки остынут. Ваняшка, слышишь звонок? Вроде твой телефон поет. Он в прихожей лежит, у зеркала.

Я поспешил в холл и увидел, что меня разыскивает Воронов.

– Не спишь? – спросил Макс.

– Чай с гостями пить собрался, – ответил я.

– Хотел тебе интересную вещь сообщить, – продолжил друг. – Кассирша концертного зала «Симфония» рассказала тебе, как на похоронах Софьи Вайнштейн некая сумасшедшая кричала, что ей должны вернуть положенную в гроб дорогую скрипку, поскольку инструмент приобрел ее муж, отец погибшей. Так?

Я сел на стул у двери.

– Да. К сожалению, кладбища и крематории приманивают неадекватных людей, те подпитываются чужими отрицательными эмоциями. Да и на открытых судебных заседаниях в залах часто сидят шизоиды, не имеющие ни малейшего отношения ни к подсудимому, ни к потерпевшим.

– Верно, – согласился Воронов. – Но я, зная дату погребения Софьи, проверил, не забирали ли кого в тот день с погоста «Бантик» в отделение. Кассирша не ошиблась, одна гражданка учинила скандал у могилы. Угадай, как ее звали? Лазарева Марина Андреевна.

– Жертва маньяка! – подскочил я. – Как и Софья Вайнштейн. Значит, две убитых связаны между собой.

К столу я вернулся в глубокой задумчивости.

– Положу тебе горяченьких оладушков, – засуетилась Таня. – Варенье бери. Домашнее, сама варила, не покупное барахло. Вот, сегодня банку открыла.

Я посмотрел на стеклянную емкость, увидел на ней криво наклеенную бумажку, прочитал надпись: «Джем из мозга кота» и уронил вилку.

– Экий ты неаккуратный, Ваняшка, – укорила Таня. – Ща чистую дам. Чего прижух? Сидишь тихо, словно нашкодил. Случилось что плохое? Кошелек потерял? Паспорт украли? Машину, не дай бог, разбил? Давай сама вареньица на тарелочку шмякну.

Таня схватила столовую ложку, зачерпнула из банки нечто серо-розовое с темно-бордовыми вкраплениями, плюхнула отвратительный продукт в розетку и заулыбалась.

– Праздник у нас сегодня, Ваняшка, поэтому к ужину вам с Илюхой я открою шампаньское. Лучшего ты никогда не пил – тоже домашнее. Вот!

Таня принесла из холодильника литровую бутылку с белой пластиковой пробкой, примотанной к горлышку проволокой, торжественно водрузила в центр стола и спросила:

– Ваняшка, наверное, спросить у нас чего хочешь?

Я покосился на джем, медленно расползавшийся по розетке, передернулся и не выдержал:

– Прости, Таня, не хочу есть.

В глазах ее заплескалось невероятное изумление.

– Не любишь оладьи?

– Попробуй, Ваня, Таняха лучше всех блины печет, – подал голос Илья.

– Не могу смотреть на варенье из мозга, – признался я. – Похоже, у несчастного животного случился инсульт, от которого оно и скончалось. Я не патологоанатом, но эти темные сгустки похожи на кровоизлияние.

Таня посмотрела на Илью.

– Что это с Ваняшкой?

– Не знаю, – занервничал муж. – Эй, братан, никак ты заболел?

– Читает слишком много, – вздохнула Таня, – голова совсем не отдыхает. Ваняшка, жить надо иначе. Ты прям конем пашешь: утром встал, по-людски не поел, горячего не похлебал и сразу в кабинете закрылся, а потом вон уехал, и до ночи тебя дома нет. А назад затемно вернешься, чаем надуешься и снова бумагой за столом шуршишь или сидишь, в книгу нос уткнув. Извини, коли не в свое дело лезу, но ты еще пьешь. Прячешься, правда, при родичах бутылку не вытаскиваешь, но я из кабинета со столика у кресла который день подряд здоровенный пузатый бокал убираю. Жениться тебе надо, детей завести, тогда по-другому жизнь потечет, счастливо. После службы ребятишками займешься, модели клеить станете, головоломки из кусочков собирать. Правда, коробки с ними дорогущие, но их надолго хватает – Илюха с Полиной громадную картину целый год складывали, теперь живопись у нас на стене в гостиной висит, быт украшает. По выходным на рынок с бабой за продуктами пойдете. Вечером детей теще сдадите, а сами в кинушку, попкорну там возьмете, пивка… Ваняшка, жизнь должна течь радостно, а у тебя одна маета. Вот уеду я домой, кто о тебе позаботится? Домработница? Так она чужой человек. Подумай, как умирать будешь? Не по-людски получится. Надо, чтобы все у кровати встали, простились, поплакали, потом помянули. У нашей соседки дочка молодая, здоровая, красивая и не замужем. Хочешь, сосватаю? Знаю девочку с детства – честная, хозяйка умелая, приданое за ней хорошее, семья обеспеченная, магазин на шоссе держат.

Ко мне вернулся дар речи.

– Таня, я не алкоголик, просто люблю перед сном насладиться малой толикой коньяка.

– Стакан здоровенный, – уперлась она, – туда полбутылки влезает.

Я решил не объяснять ей, что благородный напиток в объеме примерно тридцати миллилитров наливают на дно фужера особой пузатой формы, а потом медленно потягивают, согревая его в ладонях. Просто повторил:

– Не стану есть варенье из мозга кота.

Татьяна округлила глаза.

– Чего так? Вкусно же. Может, хочешь другое попробовать?

Она встала, вынула из холодильника другую банку и протянула мне.

– Вот.

Я машинально взял склянку и чуть не выронил ее, увидев этикетку: «Джем из мозга сурка».

– Ну, вскрывай, – поторопила Таня, – подними крышку. Здесь еще корица и изюм.

– От кота лучше, – скривился Илья. – От сурка очень на начинку для пирога похоже, невкусно совсем.

– Зато Полинке нравится, – возразила Таня. – А тебе от сурка и не предлагаю. Но если Ваняшке кот не нравится, может, ему от сурка хорошо станет.

– Никогда! – бурно отреагировал я. – Умирать с голода стану, но не прикоснусь к…

Слова закончились, я замолчал.

– Да почему? – заморгала Таня. – Объясни, что не так?

– Аллергия? – спросил Илья. – Бывает. А на что?

– Небось на землянику, – предположила Таня. – Или на малину. Обычно от красного пятнами покрываются, на антоновку такого не случается. Хотя там же еще голубика. От чего ты, Ваняшка, чешешься? От какой ягоды?

– Спокойно ем клубнику и всех ее родственников, – ответил я. – Но к мозгу не прикоснусь.

– Ваняшка, там малина, опаданка, земляника, голубика и антоновка, – нараспев произнесла Таня. – Чего тебе не нравится?

– Где? – не понял я.

– В джеме. Туда много вкусного напихано.

Я выдохнул.

– Варенье – микс из ягод?

– Никакого микса нет, – отрезала Танюша – Только, повторяю, малина, опаданка, земляника, голубика, антоновка. Получается мозга́ или мо́зга, кто как говорит.

– Аббревиатура, – наконец-то догадался я. – А при чем здесь кот?

– Вареньице первым дядя Миша Кот придумал, – засмеялась Татьяна, – когда у него море опаданки уродилось. С тех пор в Богдановске стали джем из мозга по рецепту Кота варить. Народ рецепт улучшать затеял, но не очень вкусно получалось. Одни сливу добавляли, другие вишню – нет, не тот вкус. Варька вообще тыкву запихнула. Брр! Сейчас в Богдановске осталось два варианта. Один Кота, он самый ходовой, другой Ленка Суркова изобрела – там ягоды, как у Кота, но она еще корицу с изюмом подкладывает. Оригинальненько. Полинке нравится, а Илюхе нет. Завсегда делаю оба рецепта и подписываю, чтоб не перепутать: «Варенье из мозга Кота» или «Джем из мозга Сурка». Ленку в Богдановске Сурком кличут, по фамилии. Попробуй, не отворачивай сразу нос. Нельзя разобрать вкус вприглядку.